В конечном итоге сорок две пачки новеньких банкнот достоинством в 10 фунтов были с удовольствием приняты, проверены и посчитаны господином Ивановым под добродушную улыбку господина Вана, сопровождавшуюся едва слышным зубовным скрежетом. Все же отдавать деньги господин Ван не любил. Никому и никогда! Однако свою жизнь он ценил куда выше презренного металла, и потому делиться приходилось постоянно и со всеми, что вечно вгоняло его в депрессию. Слишком многие высокопоставленные чиновники желали откусить от его куска пирога, делая в ответ лишь одно – закрывая глаза на его существование. По сравнению с этими разжиревшими и обленившимися соотечественниками, русские получали его деньги хотя бы за работу. Пусть сравнительно непыльную, как показала практика, но работу!
– Все верно, господин Ван, – закончив священнодействовать над деньгами, Иван передал их Протопопову. – Николай Николаевич, будьте добры, заприте это добро в сейфе.
– Конечно, Иван Иванович, – коротко кивнул тот и, подхватив саквояж, удалился из кают-компании.
– Как уже было сказано, господин Ван, более в Шанхай мы не сунемся. Во всяком случае, до конца войны. Куда прикажете приводить следующие трофеи?
– В порт Вэньлин. Знаете такой?
– Да, – коротко кивнул Иениш. – Но в нем мы точно не сможем пополнить запасы угля.
– Отчего же, господин Иениш? – тут же удивился китаец. – Пусть порт и не столь велик, как Шанхай, но и в нем найдутся угольные склады.
– Тот уголь, что там найдется, нам не подойдет. Его разве что прибрежным трампам скармливать. Для нас основным залогом выживания является скорость, а потому и уголь должен быть только высшего качества – кардиф или ньюкасл.
– А я и не знал таких тонкостей, – покачал головой Ван.
– Поэтому подобными тонкостями занимаемся именно мы, – усмехнулся Иениш. – И если у вас вдруг возникнет желание самостоятельно выбраться в море, чтобы поживиться за японский счет, советую не брать первое попавшееся корыто, которое не сможет никого догнать и ни от кого убежать, а сперва обратиться хотя бы к профессиональным морякам.
– Ну что вы, господин Иениш. Я человек сугубо мирный. Купить-продать – вот мое ремесло. А право размахивать абордажными саблями я предоставляю вам. Каждый из нас хорош именно в своем деле.
– Вы только не подумайте, что мне жалко, господин Ван, – вновь усмехнулся Иениш. – Океан большой. Судов у японцев еще в достатке. Однако в настоящее время вы единственный наш торговый партнер, и мне не хотелось бы терять время на поиски нового, случись с вами какая беда. Если уж соберетесь оснастить собственный корабль, сами хоть не ходите на нем.