Первым шоком для инженера стали швабры, ведра и ветошь в помещении, где согласно чертежам располагался бортовой минный аппарат. Причем с противоположного борта картина полностью повторилась, правда имущество на импровизированном складе хранилось несколько иное. Лишь через четверть часа внимательного изучения чертежей и разглядывания кладовок он нашел признаки крепления минных аппаратов и глухой заделки амбразур. Вскоре прибывший старший офицер минного крейсера, только-только заступивший в начале года на эту должность, подтвердил, что минные аппараты имелись, но были демонтированы еще пять лет назад. Сам лейтенант Клапье де Колонг узнал об этом случайно, лазая после прибытия по всему кораблю в сопровождении матроса, служившего на «Лейтенанте Ильине» не первый год.
Выяснив в процессе знакомства, что корабль будет модернизироваться и перевооружаться на гораздо более мощную артиллерию, лейтенант не стал чинить препятствий инженеру и мастеровым, уже принявшимся за демонтаж пятиствольных 37-мм пушек, коими корабль был повсеместно утыкан. Хотя знай он, что после переделки минный крейсер будет продан частному лицу, наверное, не был бы столь воодушевлен и уж тем более не оказывал бы должного содействия. Но пока данной информацией располагали всего четыре человека во всем мире.
Одно из главных опасений вызывал вес орудий, способный повлиять на дифферент корабля. Особенно сильно он мог сказаться в носовой части, где едва хватало свободного пространства для установки 120-мм пушки Канэ. В результате нос мог оказаться перетяжелен, что неминуемо влекло за собой ухудшение мореходных возможностей и снижение скорости корабля. Вдобавок Обуховский завод только-только начал производство первой партии подобных орудий и потому не располагал точными весовыми характеристиками конечного результата. Размещение же подобного орудия на корме вызывало куда меньше вопросов, но вместе с носовым создавало очередную проблему – после получения массогабаритных размеров орудий требовалось засесть за расчеты напряжения корпуса минного крейсера в центре, чтобы он просто-напросто не переломился пополам на высокой волне. И ко всему прочему требовалось немало времени и не имеющейся в наличии информации для вычисления совмещения центра массы орудий с осью их вращения, чтобы при развороте на борт они не заставляли небольшой крейсер крениться.
Через пять дней на минном крейсере осталось всего две 47-мм пушки Гочкиса, расположенные в бортовых спонсонах, и два носовых минных аппарата, демонтировать которые в сложившихся условиях не представлялось возможным, да и не было на это команды. Прочие же пушки, кормовой минный аппарат и боеприпасы были сданы на хранение в Кронштадтский порт. Туда же вскоре отправились обе тяжелые мачты и паруса. Модернизация крейсера предусматривала отказ от парусного вооружения, и потому планировалась установка двух облегченных мачт, пригодных разве что для подачи флажных сигналов.