– Мухортов, – спустя пару минут, обратился император к дьяку Преображенского приказа, – ты сделал, что я велел?
– Да, Алексей Петрович, – тайный агент и доверенное лицо князя Ромодановского согласно мотнул головой. – Вчера моими парнями был схвачен и пытан служка Успенского собора Вениамин Ботский. Он присутствовал при смерти Ефросиньи Фроловой и сказал, что умирала она страшно, кричала так, что слышать ее не было никакой мочи и многие люди при этом зажимали себе уши.
– И никто не пришел на помощь?
– Нет. Патриарх запретил. Самолично.
– Так-так… Что еще?
– Кроме того, Ботский слышал слова Яворского, что лучше бы на престоле сын Екатерины, малолетний Петр Петрович, сидел, а Алешка Романов ему все больше отца-нечестивца напоминает, строптив больно и может не внять слову патриарха.
– Показания Ботского записаны?
– На двадцати семи листах и переданы вашему секретарю.
– Ознакомлюсь. Что со служкой сделали?
– Сегодня утром его нашли за стенами Кремля. Официальная версия гласит, что он был ограблен ночными разбойниками и убит. Все сделано чисто.
– Хорошо, – Алексей бросил взгляд на Тверитинова и обратился уже к нему: – Дмитрий, что у тебя?
Медик сделал небольшой шажок к императору и сказал:
– Составлен список священнослужителей, кто недоволен нынешними порядками в церкви. Всего сорок два человека, в основном это приходские священники, монахи и дьячки, из тех, кому близко учение Юрьевского архимандрита Кассиана, в 1505 году сожженного на костре за ересь. Хочу напомнить, что архимандрит ратовал за то, что церковь должна отречься от всего материального в пользу народа, а каждый, кто носит рясу, обязан свой кусок хлеба зарабатывать лично.
– Я знаю, кто такой Кассиан и за что его сожгли. Список передашь капитану Федорову, а он к этим людям присмотрится.
– Понял, – Тверитинов сделал шаг назад.
– Слушаюсь! – одновременно с этим движением медика по-военному отчеканил Федоров.
– Свободны! Филиппов останься.
Мухортов, Федоров и Тверитинов покинули императора, а тот вопросительно кивнул секретарю и Филиппов доложил:
– Посольство на Дон было готово выехать в Черкасск еще месяц назад, но без вашего личного разрешения и инструкций Шафиров его придержал.
– Верное решение. Завтра вызовешь всех посольских ко мне, поговорю с ними.
– Сейчас же извещу об этом Посольский приказ.
Секретарь застыл без движения, а император помедлил и спросил:
– Ты присмотрелся к последней партии молодых офицеров, которые обучались заграницей?
– Да, и среди всех, готов порекомендовать одного кандидата, поручика лейб-гвардии Преображенского полка князя Александра Бековича-Черкасского. Молод, всего двадцать три года, учился на навигатора, оценки имел хорошие, умен, в дворцовых интригах не замечен, ни к одной придворной партии не принадлежит и готов выполнить любое ваше приказание.