Темнота. Проваливаюсь в какое-то серое пространство и слышу обезличенный голос души Кара-Чурина Тюрка. Про амулет на моей груди в горячке боя я совсем забыл, а вражеская пуля засела в груди и кровь из раны разбудила дух предка.
«Что, потомок, умираешь?»
Услышав этот вопрос, я не был удивлен. Появилось какое-то наплевательское отношение ко всему происходящему и, копируя лишенный интонаций и каких либо скрытых смыслов голос предка, я ответил:
«Умираю».
«А зря, дел у тебя впереди очень много».
«Это точно. Хотелось бы еще пожить».
«Тогда чего ты разлегся? Вставай».
Последние слова немногословного духа-прародителя, которого кроме меня, естественно, никто не слышал, прозвучали и словно впитались в мое умирающее тело. А потом перед глазами яркая вспышка, как током ударило. По телу секундная дрожь и я снова включился в реальность. Вернулись запахи и звуки. Правая рука сразу же ударила по груди и пальцы проникли под заляпанный кровью кафтан. Кожа цела и не порвана, и на ней лежит измятый кусочек металла. Беру его, в отблесках костра рассматриваю и оказывается, что это серебро. Прячу пистолетную пулю в карман кафтана, на память. Рука прошлась по голени, и она тоже оказалось цела. Только что я умирал, а теперь снова здоров.
Слава моему великому предку! Ура! Ура! Ура! Чудо свершилось!
Изогнувшись, рывком я вскочил на ноги и обнаружил рядом с собой пару переселенцев и Митяя Корчагу. Они наблюдали за моим воскрешением, и в их глазах я видел смесь из нескольких чувств, основные из которых можно было расшифровать как радость, опасение и недоверие к тому, что видят глаза.
– А как это ты…
Старшина запорожских мастеров Коротняк появился рядом, быстро ощупал мою грудь и, в недоумении, посмотрел на покрытые кровью ладони.
– А вот так, дядя, – ответил я.
Меня распирало от радости, что я снова жив, но продолжалось это недолго, наверное, сказалась сильная кровопотеря и, присев к костру, я начал расспрашивать Корчагу и Савву Коротняка о том, что они видели. Односум и запорожец рассказали все, что смогли заметить, и так я узнал об общем ходе всего ночного боя.
Разбойников, действительно, было полтора десятка и при них трое длинноволосых профессионалов, плюс еще один находился в степи. Двоих воров я убил в поле, а остальные, вместе с Воинами Господа (переселенцы не знали, кто это) навалились на лагерь, и пока шла схватка на стоянке, тройка инквизиторов занималась мной и Корчагой. Со мной им пришлось повозиться, а доставшийся Митяю противник за полминуты ватажника уработал, рукояткой палаша ударил парня по голове и лишил его сознания. Дальше все понятно, я вылез из-под телеги и меня встретили серебряной пулей. Однако и третий профессионал погиб, а затем из степи раздалась команда отступить, и на этом все закончилось. В итоге имеется восемь трупов, три Воина Господа, три рядовых разбойника и два переселенца. Кстати сказать, в бессознательном состоянии я провалялся не очень долго, минут десять. Такие вот дела.