Кажется естественным обращение художника, поэта, охотника к природе, По мнению Тургенева, живая, она воплощает в себе понятие красоты, духовного здоровья, бессмертия, радости бытия и в то же время оттеняет быстротечность жизни человека. Писатель любит ее во всех проявлениях. С нею связаны лучшие мгновения жизни персонажей. Страницы, посвященные природе, тоже имеют внутреннее звучание. Опять ощущается тургеневская страсть, воодушевление, совершенство слога и редкая наблюдательность.
С природы, как правило, начинается произведение, она сопровождает героя в минуты радости и печали, служа лирическим фоном, создавая определенное настроение. «И как этот… лес хорош поздней осенью, когда прилетают вальдшнепы!.. Ветра нет, и нет ни солнца, ни света, ни тени, ни движения, ни шума; в мягком воздухе разлит осенний запах подобный запаху вина; тонкий туман стоит вдали над желтыми полями… Спокойно дышит грудь, а на душу находит страшная тревога… Вся жизнь развертывается легко и быстро, как свиток». Перед нами ритмическая лирическая проза, насыщенная метафоричностью, цветовыми эпитетами, запахом, слышимым или еле уловимым. Воодушевление в первом синтаксическом отрезке сменяется нисходящими конструкциями, равномерно чередующимися, что напоминает стих. Лирическая интонация возникает из акварельной зарисовки и смены настроения — покой и тревога. В других же фрагментах музыка передается через почти равные перио анафору, оксюморон, неожиданные уподобления, символы.
Так «величавая женщина в волнистой одежде зеленого цвета» воспринимается как символ весны. Вспоминается аллегорическая картина Ботичелли «Весна».
Могучий дуб олицетворяет духовную силу русского народа. Упоминание цветов череды, матушки-душки, обними — меня, полевой рябины, — ассоциативно вызывает мелодию. Каждый фрагмент рассказа «Лес и степь» можно рассматривать как стихотворение в прозе. Не случайно его предваряет стихотворный текст «из поэмы, преданной сожжению». Фрагмент можно расположить как стих и выявить размер.
Светлеет воздух,
Видней дорога,
Яснеет небо,
Белеют тучи,
Зеленеют поля.
Двустопный ямб. Но есть и другая музыка.
«Авдюхин пруд», возле которого Наталья назначила свидание Рудину, давно перестал быть прудом. Лет тридцать тому назад его прорвало… Тут же существовала усадьба. Она давным-давно исчезла. Две огромные сосны напоминали о ней… В народе ходили таинственные слухи о страшном преступлении, будто бы совершенном у их корня. Все место у старого пруда считалось нечистым; пустое и голое, но глухое и мрачное даже в солнечный день, оно казалось еще мрачнее и глуше от близости дряхлого дубового леса давно вымершего и засохшего. Редкие серые остовы громадных деревьев высились какими-то унылыми призраками. Жутко было смотреть на них: казалось, злые старики сошлись и замышляют что-то недоброе… никто не проходил мимо Авдюхина пруда».