С собой Тру вез гитару в потрепанном чехле, провизию, термос, рисунки, которые он сделал для своего сына Эндрю, и рюкзак с одеждой на несколько дней, туалетными принадлежностями, альбомами, цветными и угольными карандашами и паспортом. Тру планировал отсутствовать примерно неделю, но счел, что больше ему ничего не понадобится.
Пикап стоял под баобабом. Некоторые проводники любили его сухие мясистые плоды и добавляли их в утреннюю овсянку, но Тру так и не привык к этому специфическому вкусу. Бросив рюкзак на переднее сиденье, он заглянул в кузов, чтобы убедиться – красть оттуда нечего. Тру собирался оставить пикап на семейной ферме, но там было больше трех сотен работников, получавших сущие гроши. Хорошие инструменты там просто растворялись в воздухе, даже под бдительным присмотром родственников.
Тру сел за руль и надел темные очки. Прежде чем повернуть ключ зажигания, он проверил, не забыл ли чего. Вещей было немного: помимо рюкзака и гитары, письмо и фотография, полученные из Америки, билеты на самолет и бумажник. На стойке за спиной был заряженный карабин на тот случай, если пикап сломается и Тру придется пешком пробираться по бушу, продолжавшему оставаться одним из самых опасных мест на земле, особенно ночью и даже для такого опытного человека, как он. В бардачке – компас и фонарик. Тру проверил под сиденьем палатку – опять-таки на всякий случай. Палатка была достаточно компактной, чтобы поставить ее прямо в кузове, и хотя против хищников она вряд ли поможет, это лучше, чем спать на земле. Ну, вроде все, подумал Тру.
Вокруг уже стало заметно теплее, а в кабине так просто жарко. Тру пользовался «кондиционером два-двадцать»: два открытых окна и скорость двадцать миль в час. Это, в общем, не спасало, но он давно привык к жаре. Тру закатал рукава рыжевато-коричневой рубашки. Он поехал в своих плотных походных брюках, которые за много лет стали мягкими и удобными. Гости в сафари-лодже, наверное, сейчас сидят у бассейна в купальниках и шлепанцах, но Тру никогда не ощущал себя комфортно в плавках и босиком. Сапоги и холщовые штаны однажды спасли ему жизнь при встрече с разъяренной черной мамбой: не будь он нормально одет, яд убил бы его меньше чем за полчаса.
Тру посмотрел на часы – начало восьмого. Впереди два долгих дня. Заведя мотор, он задним ходом отъехал от баобаба и развернулся к воротам. Спрыгнув на землю, Тру открыл ворота, выехал и вышел из машины, чтобы запереть въезд: меньше всего гидам захочется обнаружить в лагере львиный прайд[2], уютно расположившийся на территории. Такое уже случалось не в этом лагере, а в другом, на юго-востоке страны. Поднялась суматоха: никто не знал, что делать, оставалось ждать, пока львы решат, сколько еще они намерены оставаться. К счастью, прайд тем же днем отправился охотиться дальше, но с тех пор Тру всегда проверял ворота. Среди гидов были новички, так что лучше подстраховаться.