— Меня всего часа не было! — Долгорукая с удивлением посмотрела на него. — Когда успели и что натворили?
Или за прежние прегрешения ответ решили держать?
— Уж и не знаю, простите ли вы меня, грешного… — Забалуев скромно потупил очи долу.
— Да не тяните! Не девица, поди!
— О девице речь и пойдет… — Забалуев сделал многозначительную паузу. — Воспользовавшись отсутствием вашим, я имел смелость дочь вашу, Елизавету Петровну..
— Что? — вскричала Долгорукая.
— Навестить, — заторопился Забалуев. — И сказал ей, что имею ваше разрешение на брак.
— Да как вы посмели?! — Долгорукая задохнулась от негодования. — Как вам духу хватило разговаривать с моей дочерью о таком важном деле без моего разрешения?!
— Бес, бес попутал, виноват-с… — Забалуев встал и бросился целовать ручки Долгорукой.
— Мне, конечно, по душе ваша настойчивость, — смилостивилась княгиня. — Но самоуправства в своем доме…
— Поспешил, поспешил, Мария Алексеевна, — вовсю каялся Забалуев, — но любовь разум притупляет, сами знаете. А дочка ваша — цветок красы неописуемой. Тронула она меня, вот и заспешил! Да и что плохого в нашем браке с Елизаветой? Мы с вами соседи, земли общие станут. Я богат, она у меня ни в чем нужды знать не будет. А что еще нужно для семейного счастья?
— Ох, Андрей Платоныч, хитрый вы человек, — уже совсем благодушно разулыбалась Долгорукая. — Ладно, так и быть, прощу вас, но только ради Лизоньки, чтобы счастлива была.
— Ах, Мария Алексеевна, благодетельница вы моя! — расцвел Забалуев. — Молиться об вас буду денно и нощно, денно и нощно! Осчастливили до конца жизни!
— Это вы меня осчастливите, если блажь про Владимира Корфа из Лизкиной головы выбьете, — кивнула ему Долгорукая.
— В толк никак не возьму я, Мария Алексеевна, — с подковыкой спросил Забалуев, — ведь ваш покойный супруг дружил со старшим Корфом, за что же вы так семейство его ненавидите?
— На то есть причины… А вам зачем знать? — насторожилась Долгорукая.
— Скоро одной семьей заживем, вот любопытство и разобрало, — как можно более деликатным тоном пояснил Забалуев. — — А коли одной семьей будем, — жестко сказала княгиня, — так извольте свое место знать, зятек. Пусть я намного младше вас годами, но все же теща, и поэтому — кого прикажу ненавидеть, того вы и невзлюбите.
— Повинуюсь! — шутовски поклонился Забалуев. — Корфы отныне — и мои враги.
— Так-то лучше, — Долгорукая благосклонно улыбнулась. — Будете меня слушаться…
— Буду, буду, буду! — поспешно вставил Забалуев и затряс головой, как китайский болванчик.
— Многое заполучить сможете, Андрей Платонович, — Долгорукая со значением погрозила ему пальчиком. — А пока давайте назначим дату свадьбы.