Переведя дыхание я хотел отрапортовать о прибытии, но наткнулся на заставивший поежиться неприятный и оценивающий взгляд незнакомца, неведомо каким образом оказавшегося в апартаментах Холеры. Кровь прилила к щекам: до этого момента никто не разглядывал меня настолько насмешливо, внимательно и высокомерно. Несколько долгих секунд я потратил на то, чтобы постараться взять себя в руки. Бездна: спеша на вызов, я даже не предполагал, что Холера ожидает меня в компании незнакомца.
Гость Холеры был средних лет — возрастом он годился преподавателю в сыновья, но выглядел весьма внушительно. Это был широкоплечий, поджарый, высокий мужчина, одетый в довольно простой по крою костюм.
А незнакомец продолжал неотрывно смотреть на меня сверху вниз, а на его лице появилась и с каждым мгновением становилась все шире неприятная издевательская усмешка.
«Гляделки сотрешь», — вновь рассердившись, подумал я, и в ответ уколол его дерзким взглядом. Заметив у окна крепкую фигуру преподавателя, демонстративно сделал к нему несколько шагов, решив игнорировать незнакомца.
— Вызывали, господин Каэнни?
Гость захохотал. А Холера-Азиз хмыкнул и залпом проглотил содержимое бокала, который держал в руке.
— Этот — лучший, — буркнул он, поворачиваясь ко мне лицом.
— Слушай, он же рыжий, — недовольно произнес незнакомец, приблизившись и встав за моей спиной.
— Точно, — хмыкнул препод. — Цвет взбесившейся морковки. И что?
— Да меня вся Раст-эн-Хейм на смех поднимет!
Холера неожиданно резко сделал шаг вперед, со стуком поставил бокал на подвернувшийся на пути низенький столик.
— Ты просил парня для дела, — разгневанно выпалил он. — Просил, чтобы в голове было поменьше дури. Просил навыки на уровне. Не задохлика и, главное, чтобы был с характером. Я ничего не перепутал? Ты забыл, что среди восемнадцатилетних салаг подобных немного? Это то, что ты просил, — отрезал он. — Подумаешь, рыжий!
Наверное, я слишком дерзко смотрел на Холеру все время этой перепалки, и это заставило гостя с сомнением покачать головой.
— Азиз, а ты уверен, что парень не кусается?
Так и хотелось ответить «кусаюсь». Но заметив, что взгляд Каэнни потяжелел, я промолчал. Холера-Азиз смотрел так, словно сомневался, не зря ли меня вызвал.
— Проходи, — предложил он, через пару мгновений, сменив гнев на милость, и кивком указал на кресло, стоявшее возле окна. — Присаживайся. Есть разговор.
Спорить я не стал: не сразу, но дошло, какую характеристику выдал мне самый въедливый из преподавателей Академии. Не ожидал я от старика настолько высокой оценки.