Опять ничего не получалось.
— Попробуй еще раз, — жестко сказал он. — Давай. Ты входишь в дом. Вокруг пусто и нет ни одного предмета мебели. И только посреди комнаты на полу…
Мы пробовали это упражнение еще раз десять. И раз за разом ничего не выходило.
В какой-то момент я вскочила с лавки и громко бросила:
— Я больше так не могу! Все. Устала.
Никак не могла взять в толк, как Ранферу удавалось так долго возиться со мной и не начать психовать.
— Хорошо, — кивнул он и тоже встал.
Он не показывал разочарования или недовольства. Но я знала, что все это присутствует внутри него, хоть красивое лицо и было столь же бесстрастным, как прежде, а плотно сжатые губы пытались улыбаться.
— Ладно. Продолжим завтра утром, — сказал мужчина, уже открывая портал. — Насчет сегодняшнего нападения. Ты должна понимать, что оно может повториться. Кожа огня будет защищать тебя, но этого недостаточно. А потому я предупреждаю тебя: не гуляй в одиночестве. Пусть рядом с тобой всегда будет хотя бы один человек или оборотень. Кровавый маг способен воздействовать на разум лишь одного объекта. Поэтому он вряд ли будет нападать на нескольких. А лучше будь осторожна и…
— …вовсе никуда не выходи из комнаты, — закончила я, скривившись. — Кстати, значит, кожа огня — это все же ваших рук дело, куратор Крас?
Ранфер вздохнул, и в уголках его губ заиграла знакомая полуулыбка.
— Я буду присматривать за тобой, Елена Алексеева, — чуть прищурившись, ответил он, а в следующий миг меня утянула пасть портала.
Через пару пренеприятнейших мгновений я оказалась у себя в комнате.
Дело шло к вечеру. Тилья уже нетерпеливо ждала меня.
— Ну? Получилось что-нибудь? — спросила она с дружеской надеждой.
Я уже рассказала ей, что маг из меня аховый и всех моих способностей хватает лишь на то, чтобы показывать детишкам фокусы из пальцев. А по правде сказать, всего один фокус с отрыванием большого пальца, и тот дети в основном сами умеют делать.
— Нет, я все так же бесполезна, как и прежде.
— О, не говори так!..
Мы еще немного поболтали, потом поужинали, а затем пора было ложиться спать.
Тиль ушла к себе, а я разделась, распустила волосы и взяла одну из ночнушек студентки академии. Все они были голубого цвета. Как небо. А внизу располагался тот самый герб, что был выложен мозаикой при входе в главный холл Арктур. Девушка, опирающаяся спиной о белого волка.
Очень странное изображение, в котором я теперь видела исключительно себя и ректора академии.
Правда, после рассказа Ранфера о Лютых, я взглянула на герб немного иначе. Мне стало интересно: в какое время у академии появился этот символ? В годы основания ее Фиделиасом Арктуром или позже? Ведь если в годы основания, то что означает этот волк? Почему нет изображения остальных зверей? Значит ли это, что сам Фиделиас придерживался идеи превосходства волков над людьми и остальными зверями?