— Можно мне принять душ? Пожалуйста! Мне надо под душ!
— Потерпите еще немного, — врач вынул из кармана диктофон. Нажав на кнопку, он поставил его на стол справа от себя. — Для начала давайте займемся вашим глазом.
Пока врач осторожно ощупывал ее распухшее лицо и светил маленьким фонариком прямо в зрачок, он объяснил Дине, что записывает разговор для полиции — это должно помочь им найти преступника. Кеннон спросил, кружится ли у нее голова, Дина призналась, что испытывает головокружение и тошноту.
— Пожалуйста, ложитесь!
Сестра помогла ей лечь, тихим голосом уговаривая во всем слушаться доктора. Врач осматривал ссадины и задавал вопросы, тем временем дрожь стала еще сильнее. Отвечая, она опять и опять переживала этот кошмар в парке. Некоторые вопросы заставляли Дину то краснеть, то бледнеть от стыда. Принимает ли она противозачаточные средства? Когда была последняя менструация? Кеннон требовал подробностей о том, что с ней произошло, — подробностей, о которых Дине ненавистно было даже думать, не то что говорить об этом вслух.
— Я не хочу об этом говорить.
— Все, что вы сейчас рассказываете, поможет полиции.
А кто поможет ей?!
«Боже, где же был Ты?!»
Когда Кеннон попросил ее придвинуть бедра ближе к краю стола и согнуть ноги в коленях, Дина сначала не поняла, зачем это нужно. Сестра, понимая ее состояние, как можно деликатнее постаралась ей это объяснить.
— Доктор должен убедиться, что внутренние органы не повреждены, мисс Кэрри. Заодно он соберет образцы спермы. Это ведь улика…
— Улика?
Когда врач объяснил, Дине стало и вовсе плохо.
«О, Боже! О, Боже! Почему я должна все это терпеть?! Неужели того, через что я уже прошла, недостаточно?!»
— Меня сейчас вырвет, — Дина резко поднялась. Сестра быстро подхватила небольшой тазик, она гладила Дину по спине и шептала утешительные слова. Врач вышел из кабинета, чтобы дать ей время прийти в себя. Скоро сестре удалось успокоить Дину настолько, чтобы можно было продолжать осмотр, и Кеннон вернулся.
В глазах сестры Дина видела сострадание.
— Скоро все закончится, дорогая моя. Держи меня за руку, если хочешь, сожми ее.
Дина вцепилась в протянутую руку, все ее тело напряглось.
— Глубоко вдохните, мисс Кэрри. Вот так! Постарайтесь расслабиться…
Доктор объяснял ей, что и зачем он делает, но это не очень-то помогало. Обследование было обстоятельным, долгим и очень болезненным. Когда Кеннон закончил, то извинился перед Диной и попросил сестру обстричь ей ногти. Еще улика… Обстриженные ногти сестра собрала в маленький пакетик, на который наклеила этикетку с именем — для криминалистической лаборатории. Потом она сфотографировала ссадины на плече и бедрах, ее расцарапанное горло и распухшее лицо.