Неужели мы опять скандалим?
Я, конечно, сама виновата, но это был единственный способ хоть как-то общаться. У меня вырвалось нечто личное, касающееся только его, хотя и слишком жестокое, чтоб сойти за простое подтрунивание. Когда ты подтруниваешь над человеком, это не кончается ссорой. Максимум – вы просто заставите друг друга ответить за свои слова. Я никогда не питала к Шайе враждебности, как бы ни отзывалась о нем в присутствии сестер.
– Разбазаривать?! Ты даже не представляешь, о чем говоришь. Ну и ладно, Мэг, стой на своем пьедестале, обозревай людей свысока, как ты привыкла. Мне сегодня звонила подруга из Камбоджи, рассказала, как вызволила из публичного дома двух девочек. Ей понадобился на это месяц и все деньги, которые мы ей собрали. Одной из них было двенадцать, как Эми, и она уже три года находилась в сексуальном рабстве.
У меня вдруг скрутило живот.
Он продолжал:
– А ты что сделала? Кроме того, что раскрашивала моей маме лицо и гуляла с ее собачонками?
Я сидела, ошарашенная, вновь и вновь прокручивая в мозгу то, что он мне сказал. На столике затренькал мой телефон.
Кое-как обретя дар речи, я проговорила:
– Я возьму. – И тут же прикусила язычок.
На телефоне высветилось «Джон», и я провела по экрану, чтобы ответить на вызов. Джон доложил мне, что недавно проснулся, а когда я упомянула про Шайю, ответил, что сбегает в тренажерный зал, примет душ и присоединится к нам.
Я дала отбой, и Шайа беззлобно засмеялся.
– В тренажерный зал? Этот парень никак не может расслабиться.
– Он привык к распорядку, – ответила я с некоторой досадой. Я была уверена, что Джон пригласит меня в номер, пока будет принимать душ, или предложит вместе сходить позаниматься.
– Ну да.
Шайа поднял взгляд на телеэкран и закатил глаза, отреагировав на какой-то сюжет.
– Не страна, а черт-те что…
– На заводи эту шарманку, не хочу говорить о политике. Я бы выпила кофе, – проговорила я с недовольной гримасой. Что Шайа, что Джо: как разговорятся – не остановишь. Я, конечно, восхищалась этим их качеством, хотя и не горела всем тем, чем горели они. Впрочем, сегодняшний разговор стал исключением. Из головы не выходила двенадцатилетняя камбоджийская девочка. Кажется, Джо что-то писала об этом…
– Без проблем. Ну а как у тебя дела? Ты уже записалась на курс макияжа, куда так стремилась попасть?
Мне вдруг захотелось нажать на перемотку. Я покачала головой и отпила воды.
– Пока нет.
– Почему? Время идет. Когда он, в мае?
Я поразилась тому, что он помнил об этом.
Ну а как же? Конечно, он помнит, парировала та часть сознания, которая отвечает за честность перед собой.