Утром пришли каюры. Лось попросил Саймонса напоить их чаем и, одевшись по-дорожному, вышел из дому.
Из-за горы поднялась огненная луна и отбросила длинную тень. Остроконечные горы выступали силуэтами, и казалось, что они наклеены на нижнюю часть неба. Стоял крепкий мороз. Тишина. Лишь хрустел снег под мягкими подошвами проходивших людей. И этот хруст уносился далеко, далеко…
Море сковало льды, и оно покоилось словно под мощным темно-голубым покрывалом. Одинокие ропаки[39] стояли, как молчаливые стражи. Все кругом молчало. И будто сама суровая природа охраняла этот великий покой Севера.
— Какая тишина! — проговорил Лось, настороженно ловя хоть какой-нибудь звук.
Но вот завыла где-то собака, другая, третья, и вся свора псов стойбища подхватила и затянула такой душераздирающий концерт, что Лосю стало не по себе. На миг вой оборвался, и опять где-то вдали послышался тонкий протяжный голос «запевалы». И с новой силой в разных концах завыли псы.
Каюры, подбежав к нартам, весело закричали:
— Тагам! Тагам![40]
И собаки помчались по заснеженному берегу. На передней нарте со своим каюром ехал Андрей, на второй — Лось. Они завернулись в меха, плотно затянули капюшоны, оставив маленькие щелочки для глаз, и вверили свою жизнь каюрам.
Прислушиваясь к хрусту снега под бегущей нартой, Лось думал: «О, я не уеду отсюда, пока не перестрою всю жизнь в этом суровом краю. Выпишу свою Наташу, и она с таким же упоением будет работать здесь, как этот бескорыстный парень Андрей Жуков».
Неслышной поступью бегут собаки вдоль скалистого берега. Нарта скользит по ровному, как стол, запорошенному снегом льду. Дует сухой ветер. Малахай плотно облегает голову, но какие-то неясные звуки врываются в уши, вибрируют…
— Слушай, Лось! Скалы поют! — кричит каюр.
Каждый выступ отвесной скалы, каждый маленький утесик по-своему принимает на себя удар ветра и издает свой, особый отзвук. Слышится странное, самых различных тонов, гудение. Поют вековые скалы.
Вдоль скал ветер несет хрустящую каменную пыль, которая с металлическим шелестом разносится по льду. Она остро бьет в лицо и слепит глаза — каменная пурга. Дорога усыпана обвалившимися со скал камнями — результат извечной работы воды и ветра.
— Смотри, Лось! Это новый мыс! — охотно рассказывает каюр. — Здесь упала скала. Гул был слышен даже в Лорене. Лед разбило. Рыбы много наглушило. Нартами возили.