— Пожалуй, правильно сделал, Михаил Петрович, — неуверенно сказал Лось.
— Ну, разумеется, я же знаю край. Вот обживешь место, дом выстроишь, тогда и поднимай паруса. Так я и сказал ей… А рвется она к тебе! Наши капитанские жены не отличаются этим качеством. Привыкли, чертяки, жить без мужей… Ну, давай выпьем… Митрич, еще картошки! — крикнул капитан, доставая маслины и засахаренный лимон.
— Как жизнь идет на материке, Михаил Петрович?
— Жизнь идет по курсу, заданному Владимиром Ильичей. Сталин у руля — и корабль идет прямым курсом. Идет, не обращая внимания ни на рифы, ни на подводные камни. Разумеется, не без бузотеров. Ну, да ведь их понемногу списывают с палубы. Иначе и нельзя. Я по себе сужу: распусти экипаж — и пойдешь на дно… раков кормить.
Грохотали лебедки, веселый шум стоял на палубе, в трюмах. В иллюминатор капитанской каюты доносилось: «Вира!», «Майна!»
— Домище привез тебе на двадцать комнат. Три школы. Будешь жить теперь как монакский президент.
Лось задумчиво покачал головой:
— Мало это, Михаил Петрович. Три школы… Сам знаешь, какое побережье. Это тебе не монакское государство.
— Э, батенька мой, ты думаешь, «Совет» резиновый? Хватит для начала. И Москва не сразу строилась.
Капитан крикнул:
— Митрич, старпома ко мне!
Явился старший помощник; капитан сказал:
— Иван Иванович, весь экипаж на авральные работы по сборке ревкомовского дома! Срок — двое суток.
— Есть, Михаил Петрович!
— Задымят печки ревкома — и — вира якорь… А школы куда тебе развезти? — обратился капитан к Лосю.
— Одну — здесь, одну — в южную часть района, третью — в Энмакай.
— Гм!.. В Энмакай? Это больше трехсот миль по льдам.
— Надо, Михаил Петрович, очень надо!
Капитан задумался. Он молча закурил и решительно сказал:
— Хорошо, Никита Сергеевич! Рискну… — и, хлопнув рукой по столу, восторженно воскликнул: — Нравится мне такая Россия! Целый корабль гонит во льды, чтобы доставить маленькую школку. Это же великий и невиданный гуманизм! — потрясая рукой, говорил капитан.
— Ну, а как же иначе, Михаил Петрович? Это же все наши обычные дела.
Они вышли на палубу. Подбежавший Андрей Жуков возбужденно крикнул:
— Вельботы! Двенадцать штук, Никита Сергеевич!
— Вельботы?! — изумленно переспросил Лось.
— Привез, — сказал капитан. — Вызывали меня на консультацию в Комитет Севера. Моя рекомендация!
— Вот за это спасибо тебе, Михаил Петрович! — и Лось, подняв подбородок и проведя по горлу рукой, сказал: — Вот так они нужны здесь.