Лось говорил медленно, стараясь донести каждое слово до сердца сидящих в зале делегатов. Впервые за всю историю этого народа шел разговор о том, как сделать жизнь удобной для всех людей.
И когда Лось умолк, зычно крикнул Лек:
— Эй, вы, люди! Я буду говорить. Послушайте меня… Все видели мою байдару?
— Видели! Видели! — послышались голоса из зала.
— А кто еще не успел посмотреть, пусть сходит на берег. Хорошая байдара. Крепкая байдара. Но все-таки я отстал от вельботных артельщиков. Стыдно стало мне. Многие люди знают, какой я великий ловец, а отстал. И я пошел к новому закону жизни. Когда зимой Лось приезжал к нам, много мы говорили с ним. Не верил я. Пришла весна — вспомнил его, — и Лек показал на Лося. — Поверил. Все-таки один глаз-то у меня есть. Бабы, которых — возил мотор, и те набили моржей больше, чем я. И вот я захотел стать председателем.
Старик Ильич вдруг захлопал (в ладоши.
Лёк посмотрел на Ильича и тихо спросил:
— Правду я говорю?
— Правду, правду, — подтвердил Ильич.
Лёк сел на свое место.
И все захотели говорить о новой жизни.
Выступили Ваамчо, Ярак, Осипов и другие делегаты. Многие говорили, отвлекаясь от доклада Лося, но все говорили о новой жизни.
— А мне можно говорить? — робко спросил Омрытаген.
— Конечно. Обязательно даже, — ответил Лось.
— В нашем стойбище у одного охотника сгорела яранга. Он схватил только одежду и выбежал. Потом шаман сказал: «Надо отдать огню одежду и все, что не успел взять огонь». Сожгли. Теперь голый сидит у меня в яранге. Шаман прислал ему свою старенькую. Подумал охотник и сказал: «Лучше не надо. Две зимы придется ловить песцов за худую одежду». И вот все сидит голый. Как быть? — и Омрытаген сел на скамью.
Вдруг с улицы донеслись крики:
— Реу! Реу! Реу!
И вмиг весь зал опустел. Впереди всех бежал Лёк. В море показался кит. Убежал и Русаков.
— Никита Сергеевич! Что же это такое? Вся советская власть убежала, — улыбаясь, спросил доктор.
— Ничего, Петр Петрович. Перерыв, — сказал Лось.
Между тем Лёк уже распоряжался на берегу.
— Больше пузырей давайте! Покрепче надувайте их! — возбужденно кричал он.
Кругом на гальке сидели парни и надували воздухом тюленьи мешки через маленькое отверстие. Выдохнув, парни затыкали отверстие языком и, набрав через нос воздух, вдували его в мешок. Мешки росли и казались настоящими живыми тюленями с ластами, только без головы.
Над гладкой поверхностью моря кит выбрасывал мощный, искрящийся на солнце фонтан.
— Гарпунщики! В байдару! Русаков, к мотору! — кричал Лёк.
— Не будем торопиться, Лёк, — сказал Ильич. — Бен-Зин с нами. Это добрый дух.