— Ладно, — махнул рукой опер. — Когда ни помирать, всё одно день терять. Пошли, что ли?
— Ай, цавэт танэм[84], дорогой, — засмеялся Камо. — Я тоже это хотел сказать. Пошли.
Он хлопнул по плечу Всеволода и шагнул из-за угла на открытое пространство.
Стас, не мешкая, шагнул следом. Исаев, выглянув из-за угла, наблюдал, как парламентёров взял на прицел вынырнувший откуда-то патруль. О чём-то переговорив с ними, офицер махнул рукой и Камо со Стасом увели. Отойдя от угла, Всеволод уселся на пустой снарядный ящик и закурил. Сейчас оставалось только ждать.
Топот копыт заставил его оглянуться. Из-за угла вылетела пролётка, запряжённая вороной парой, в которой сидел Потапов. Не дожидаясь, пока храпящие кони окончательно остановятся, генерал спрыгнул на землю и быстрым шагом направился к Исаеву.
— Ушли уже?
— Ушли. Что стряслось, Николай Михайлович?! — спросил Всеволод, уже точно зная, что что-то пошло не так.
— Паршивое дело, знаете ли. — сквозь зубы процедил Потапов. — Тот человек, который встречался с Бухариным и Рыковым, замечен в окружении Лавра Георгиевича. Боюсь, как бы не втянули его снова в масонские забавы.
— Что, и он тоже? — удивился Исаев.
— Да, все мы этим грешили по молодости, — поморщился Николай Михайлович. — Тайны, романтика, а кто-то чересчур заигрался. Впрочем, масоны здесь — дело десятое.
Структура, которую разведка использует по своему усмотрению. Да, что я вам объясняю? Сами всё знаете.
Исаев кивнул.
— Значит, опять доблестные союзники? — напрямик спросил он.
— Они, куда ж мы без них, — покривился, как от зубной боли, Потапов. — Агент, кстати, его опознал, этого человека. Наш старый и добрый друг.
— Рейнер?
— Нет. Господин Коренев.
— А-а. — протянул Всеволод. — Жив, значит.
— Жив, курилка.
— Ваше благородие! — решился о себе напомнить ямщик.
— Сейчас.
Потапов протянул ямщику ассигнацию и тот, понукнув коней, уехал.
— И что теперь будем делать?
— Теперь только ждать, — мрачно отозвался генерал, присаживаясь на ящик. — Впрочем, должен заметить, что наш друг Станислав — весьма твёрдый орешек. И этот Тер-Петросян — та ещё штучка. Если их не расстреляют сразу, шанс есть.
Всеволод открыл, было, рот, но промолчал. Сейчас, действительно, возможно всё — и парламентёров могут расстрелять. Хотя, Корнилов, всё-таки, человек чести. Не мог он настолько измениться. Не верилось, что такое возможно. И, всё-таки, какой-то уголок в душе продолжал скулить и ныть, нашёптывая, что сейчас возможно, буквально, всё.
Они неторопливо шагали с белым лоскутом, который держал в руке Стас, ежесекундно ожидая окрика. Здесь, обязательно, должен быть патруль. И, всё-таки, команда прозвучала неожиданно.