Не может быть! Идиотская программа частенько врет. Недавно я пробежал 10 километров по маршруту своей молодости в Фишбахе, а женский голос из смартфона заявил в конце, что мною пройдена дистанция 62,5 километра за 175 минут.
В GPS происходят какие-то сбои. Видимо, и на этот раз случилось нечто подобное.
Runtastic утверждает, что мой быстрый этап длился 9 минут 44 секунды, и за это время я пробежал всего 2,33 километра. Тот темп, который я считал стремительным, на самом деле составил 4:05 на километр.
Этого не может быть.
Такого не должно быть.
И все же это так: я просто-напросто не могу бегать быстро.
Раньше, закончив быстрый забег, я с некоторой меланхолией мысленно и с наслаждением переживал эти мгновения. Я превращался в другого человека. При скорости 23 километра в час я в своих фантазиях воображал себя Себастьяном Коу, Стивом Оветтом или одной девушкой из Восточной Фрисландии.
В деревушке под названием Оккенхаузен с населением всего 300 человек в 80-е годы жили три девушки, которые на юниорских соревнованиях в Германии выигрывали все старты. Одна бегала на 800 метров, другая – на 1500, а третья – на 3000 метров. Даже спустя 30 лет я помню, как их звали: Моника Бенс, Аня Энгель и Фрида Янсен. Для меня они стояли в одном ряду с олимпийскими чемпионами Коу и Оветтом. Я не испытывал никакой неловкости от того, что моими кумирами были три девушки, а для шестнадцатилетнего подростка это что-то да значит.
Сегодня, с позиций взрослого человека, я понимаю, что, видимо, идентифицировал себя с их невероятными успехами. Ведь если все три лучшие юниорки страны родом из одного восточнофризского местечка, значит, чудеса случаются и я тоже могу стать приличным бегуном (как я заблуждался!).
Поэтому в 16 лет я снял со стены в своей комнате обертки от шоколада и повесил фотографию трех девушек из Восточной Фрисландии.
Сегодня утром солнце над Восточной Фрисландией больше похоже на луну. Из-за густой пелены зимних облаков пробиваются очертания светлого, почти белого круга. Дома в Оккенхаузене большие по площади, но низкие и далеко отстоят друг от друга. В этом местечке нет центра в привычном понимании. Просто перекресток возле церкви. Животных здесь явно больше, чем людей: пастбища усеяны овцами, коровами и лошадьми. Поля и болота тянутся до горизонта, сливаясь с низко висящими облаками. Ни одного холмика. Деревья здесь образуют не лес, а посадки вдоль границ земельных наделов и дорог. Вокруг тишина.
Улица Ханенморсвег, как и большинство других улиц в этих местах, совершенно прямая. Ее ровность немного нарушает только мостик через один из бесчисленных каналов, а за ним она снова тянется к горизонту, будто проведенная по линейке.