– Да нет, с чего бы? – начинаю я, но тут же поправляюсь: – Конечно разочарован!
И я, сам не знаю почему, начинаю многословно объяснять, что еще две недели назад во мне было на 2 килограмма меньше и что тогда я находился в гораздо лучшей форме. Я рассказываю, что скоростные забеги не всегда составляли 20 процентов от общего километража, поскольку побаливали колени и надо быть реалистом. Несмотря на увеличившийся общий километраж, я тренировался всего три раза в неделю. Трезво подходя к вещам, я и не мог рассчитывать на существенное улучшение.
«Видимо, ты и медленные отрезки бежал все-таки немного быстрее чем пять с половиной минут на километр?»
Как Даниэлю Хольцингеру удалось меня раскусить? Откуда он знает про мои маленькие хитрости? Возможно, все дело в том, что до меня он имел дело с сотнями других бегунов, которые тоже сами ставили себе палки в колеса.
Спустя некоторое время, немного успокоившись, я начинаю трезво анализировать свой трехмесячный эксперимент и прихожу к выводу, что медленный бег действительно является важнейшим фактором тренировок. Начинающим он необходим, чтобы вообще прийти к какому-то более или менее приличному уровню, но и опытным бегунам полезно научиться сдерживать свои порывы.
Теперь мне уже представляется вполне убедительной теория, что 80 процентов тренировки должен составлять медленный бег на выносливость. Однако и без скоростных забегов опытный спортсмен вряд ли может рассчитывать на улучшение результатов.
Правда, я сомневаюсь в том, что соотношение медленного и быстрого бега 80/20 подходит всем. Даниэль Хольцингер тут же соглашается со мной: «Это только ориентировочные параметры. Не надо принимать их за истину в последней инстанции. Особенно это касается бегунов, занимающих диаметрально противоположные позиции на шкале, то есть новичков и профессиональных спортсменов. Они, на мой взгляд, должны снижать процент километров, пробегаемых в быстром темпе. Представь, что ты пробегаешь 160 километров в неделю. Двадцать процентов от них – это 32 километра. Для скоростной работы это слишком много. Ты рискуешь чрезмерно перегрузить организм».
Да и сам основоположник теории тренировок 80/20 Стефен Зайлер приводит в качестве примера для обоснования своей концепции норвежского бегуна с препятствиями Эйстейна Сюлту. А ведь Сюлта отводил на скоростные отрезки не 20, а только 13 процентов, что намного меньше.
Для того чтобы формулы пользовались успехом, они должны иметь наглядный и запоминающийся характер. Распределение 80/20 по виду схоже с принципом Парето. Возможно, именно этим и объясняются такие цифры. Итальянский экономист Вильфредо Парето в конце XIX века высказал предположение, что в жизни и экономике 80 процентов результатов достигается за счет 20 процентов прилагаемых усилий. Это поразительное наблюдение находит подтверждение в действительности. Примерно 80 процентов своей жизни мы тратим на повседневные дела типа сна, чистки зубов, глажения одежды. Но самые яркие жизненные впечатления приходятся на оставшиеся 20 процентов – любовь, летняя ночь, проведенная на природе, захватывающая книга. То же самое и в беге: 80 процентов тренировки используется для закладки основ и развития выносливости, а 20 процентов – для шлифовки техники и повышения скорости. Но, как и в случае с любовью, летними ночами и книгами, у кого-то эта часть жизни составляет не 20, а всего 13 или даже 5 процентов.