— Ты проснулась. — В его голосе слышалось нескрываемое облегчение, лицо выражало искреннюю заботу. — Не знаю, что ты помнишь из событий сегодняшнего утра, — сказал он, — но с ребенком все в порядке. С тобой все в порядке.
— Я помню, что со мной разговаривал доктор. Помню, как видела изображение на УЗИ. Я бы не вынесла, если бы…
— У тебя лопнул сосуд. Для ребенка это совершенно не опасно. Доктор сказал, у тебя сильное обезвоживание. В этом вся проблема, — объяснил Джейк.
Он смотрел на нее сверху вниз, возвышаясь над кроватью, и от этого она чувствовала себя еще более немощной.
— Я понимаю, отчего это произошло. Тошнота так меня мучила, что я не могла даже воду затолкать в себя. Меня и сейчас мутит, но уже не так сильно.
— Причем это не обычное утреннее недомогание. Это острая форма Hyperemesis gravidarum — неукротимая рвота беременных. По словам медсестры, это та же проблема, от которой страдала герцогиня Кембриджская, которой приходилось во время каждой беременности ложиться в больницу.
Он говорил со знанием дела и уверенностью. Неужели это правда? Неужели Джейк здесь с ней? Холостой миллиардер в роли сиделки? Как такое могло случиться?
— Я почти весь день провела как в тумане, — сказала она.
— Ты должна лежать под капельницей двадцать четыре часа. Доктор объяснил, что помимо жидкости тебе нужны витамины и питательные вещества.
Она представила себе, как Джейк говорит с врачами, обсуждая ее лечение. Это казалось чем-то совершенно нереальным, как и само его присутствие здесь.
— Откуда ты все это знаешь? И вообще, как ты оказался в моей палате? — Элизе не хотелось показаться неблагодарной, но она помнила, что велела ему уходить.
— Я приехал с тобой в больницу и дал им всю информацию о тебе. Меня спросили, кем я тебе прихожусь, и я сказал, что я твой бойфренд и отец ребенка. Учитывая это, мне разрешили находиться в твоей палате.
— О-о-о, — простонала она и снова опустилась на подушки. Элиза заново прокручивала в уме их утренний разговор. Ей вспомнилось, какой убитой она себя почувствовала, когда Джейк спросил, уверена ли она в том, что ее ребенок от него. — И тем не менее ты до сих пор не уверен, что ребенок твой? — печально спросила она.
Джейк стиснул зубы.
— Я никогда этого не говорил. Просто я был убежден, что ты не можешь забеременеть. На вечеринке ты меня отшила — не говори ничего — ты отказалась со мной встретиться. Я хотел все прояснить.
— Допустим, — согласилась Элиза.
Ее ранило, что первой реакцией Джейка стало недоверие. Но она не имела права чувствовать себя преданной. В конце концов, у них была всего лишь короткая связь без обязательств.