Ему услужливо открыл дверь милиционер в форме, и Владимиру Николаевичу почти сразу пришлось переступить через труп убитой гражданки Коноваловой. Он остановился и огляделся, Секачёв был рядом.
— Да тут целый бой был, — сказал Толмачёв, увидев гильзы от «нагана», что валялись на углу у кухни.
— Так точно, — согласился Секачёв, и протянул Владимиру Николаевичу бумаги, — вот документы погибших.
Документы Жирного и Мадьяра Толмачёв даже и глядеть не стал, а вот документы Буханкина стал изучать внимательно.
— Огонь велся отсюда, шесть выстрелов, — продолжал Секачёв, — очень точно стреляли. Мы отсмотрели всё: ни одной дырки в стенах и потолке. Видимо тут кто-то ещё был, уходил к чёрному ходу, на лестнице много крови, потом его увёз извозчик, найдём извозчика — узнаем, куда делся этот раненый. Я уже отдал распоряжения искать раненого.
Они прошли по коридору мимо горой лежащего Жирного и привалившегося на стену Мадьяра.
— Документы сотрудников МУРа найдены у вот этих двух. Хотя я их у нас никогда не видел. Ну, да ничего, справимся в отделе кадров, выясним кто это и откуда.
Они зашли в комнату.
— Ещё огонь вёлся отсюда, с этого места, стреляли не очень хорошо, три пули в стены и дверь. Тоже «наган». А этого КРОковца — ножом, — товарищ Секачёв показал, как ударили Арнольда Буханкина. — Насмерть, сразу. В комнате проживала некая Незабудка, по слухам промышляла проституцией. Такая вот картина, товарищ Толмачёв.
— Неприятная ситуация, — наконец произнёс Владимир Николаевич.
— И не понятная, — соглашался Секачёв.
— А вы член партии, товарищ Секачёв?
— С семнадцатого года, товарищ Толмачёв.
— Что ж, тогда будем разговаривать как партиец с партийцем. Я хочу знать, что вы собираетесь писать в отчёте?
— Всё как есть, четыре трупа, огнестрел и поножовщина.
— То есть, вы напишите в отчёте, что в столице нашей советской родины сотрудники криминальной полиции стрелялись с сотрудниками контрразведки? Как вы думаете, какие будут заголовки в иностранной прессе?
— Не знаю, но думаю… — медленно говорил, товарищ Секачёв обдумывая каждое слово, — думаю…
— Что гражданка Незабудка была шпионка, и проститутка по совместительству и попала в поле зрения и контрразведчиков и МУРовцев одновременно. И когда сотрудники МУРа пришли сюда тут уже был убитый сотрудник контрразведки. После чего Незабудка и её сообщник убили и сотрудников МУРа, а заодно и гражданку, ту, что у двери, как свидетеля. Ясно?
— Ясно, товарищ Толмачёв, — кивал головой Секачёв.
— А тех людей, что ушли через чёрный ход — искать не нужно.
— А кого нужно? Ну, кроме этой проститутки.