Васька Ярохин и Яшка по прозвищу Спортсмен были удивлены, когда дверь широко распахнулась, и на пороге комнаты появился высокий брюнет с серыми глазами. Был он без фуражки и без знаков различия, но носил гимнастёрку, синее заляпанное чем-то галифе и отличные сапоги. За ним стояли два милиционера.
— Здравствуйте, товарищи, — поздоровался незнакомец.
— И вам не кашлять, — произнёс Васька, подозрительно оглядывая пришедших.
Яшка, малость удивлённый, и вообще ничего не сказал. Стоял рот раскрыв.
— Моя фамилия Аджания, я и мои люди из МУРа, — он достал удостоверение.
— А тут вам чего надо? У нас тут пролетариат и комсомольцы живут, жиганов нету, — произнёс Ярохин.
— А товарищ Тыжных, случайно не тут? — интересовался пришедший.
— Нет не тут, вечером на занятиях будет, — отвечал Васька. — А зачем он вам?
— А был тут? Может он ночевал тут сегодня, может, приводил кого? — товарищ Аджания подошёл к Яшке, и вопрос задавал ему, разговор с Васькой он счёл бесполезным. Сразу было видно — Васька тёртый калач. Сам будет больше спрашивать, чем отвечать.
— Никого он, вроде, не приводил, — зачем-то начал врать Яшка Спортсмен, а врал он плохо, неуверенно.
— Никого значит? — Шалва Семёнович сделал знак и один из милиционеров прошёл в комнату и стал деловито, со знанием дела её осматривать.
— Я не видел, — лепетал Яшка, хотя всё он вчера видел, сидел на товарища Незабудку пялился.
А милиционер не побрезговал, покопался в пепельнице и там, среди самокруток, лежала знатная вещь. Милиционер достал из пепельницы гильзу от дорогой папиросы. Протянул её Шалве Семёновичу.
— О! «Зефиры Кавказа»! — сказал тот и опять заговорил с Яшкой. — А кто из рабфаковцев курит такие нэпманские папиросы, уж не ты ли?
— Я… — начал Яшка.
— Ты? — удивился Шалва Семёнович.
— Я вообще не курю, я в атлетическую секцию при институте хожу, — лепетал Яшка.
— Молодец, так значит, отвечай атлет: кого приводил сюда Тыжных?
Яшка морщился и молчал, зато Васька не молчал:
— А чего вам нужно-то, товарищ? Был он тут или нет, приводил он кого или не приводил, вам то, что за дело? Он что, контра? Так нет — не контра, я знаю, я с ним вместе воевал. А раз не контра, тогда зачем он вам?
Отвечать на этот вопрос, товарищ Аджания не собирался, ответом на него был короткий и резкий удар: левой, снизу в печень. Без звука Василий Ярохин рухнул на пол, схватившись за живот. А бывший секретарь, как ни в чём не бывало, повернулся к Спортсмену и спросил:
— Вопрос помнишь? Нет? Напомню. Кого сюда приводил Тыжных.
— Ба-бабу, — заикался Спортсмен.
— Красивую?