, — надменно произнесла Ракель Самуиловна.
— Оно конечно, фрау, — сразу согласился швейцар, — прошу вас, gehen Sie bitte vorbei[32], — и тут же принялся за Свирида. — А вы гражданин, на выход, проследуйте, прошу на выход. И без пререканий.
Говорить по буржуйский товарищ Тыжных не мог, на РабФаке он только начал учить английский, и, остановив Ракель Самуиловну жестом, которая собиралась ему помочь, оперуполномоченный произнёс:
— А ну-ка тихо, дядя, ты тут своими бакенбардами не тряси. Авось не старый режим.
— Чего тихо, чего тихо, — стал повышать голос швейцар, — говорю нельзя! Только для иностранных граждан, интуристов и делегаций, ты кто делегация, или интурист?
— Вот кто я, — Свирид сунул швейцару в нос развёрнутый лист удостоверения, — читать можешь, контра?
Швейцар на мгновенье замолк — читал.
— Ах вот как, ну тогда с милым сердцем, товарищ, — распахнул руки как родному швейцар, — товарищам из ОГПУ всегда рады. Прошу вас товарищ.
— То-то, — сказал Свирид пряча удостоверение, — а то ишь, не пускают ещё, пролетария, моду взяли. Делегация — не делегация. Как при Николашке порядки тут у них.
— Товарищ, всё согласно распоряжениям, вышестоящих органов, — швейцар снял фуражку. — Вот газетку возьмите, утренняя, пять минут до вас привезли. «Трудовая Коммуна». Очень занимательно пишут, и ребус есть на последней странице.
— Не надо нам, — отрезал Свирид.
— Бесплатно, — предлагал швейцар.
— Бесплатно? — удивился товарищ Тыжных. — Ты погляди на них! Как для интуристов, так и газеты бесплатно, ну давай тогда, раз бесплатно.
Ракель Самуиловна взяла его под руку, и они пошли по лестнице на второй этаж, там был буфет. А в буфете, несмотря на ранний час уже были люди.
— Трескают прямо спозаранку, буржуи! — оглядывался товарищ Тыжных, пока Ракель Самуиловна тащила его к свободному столу.
Они уселись, кроме яичницы с салом и чая-кофе они заказали себе всего невозможного, даже крем «бланманже» для Ракель Самуиловны. Шустрый официант пообещал сделать всё быстро. А Свирид скинул фуражку на стол, развернул свежую прессу, и важно произнеся:
— Ну и что тут написали?
Начал читать, хмурясь и шевеля губами. Ракель Самуиловна взяла его головной убор, и положила его на стул. И тут её внимание привлекло, что-то в газете, она тоже нахмурилась, пытаясь прочесть небольшую заметку.
И заметка эта так её заинтересовала, что она потянула газету к себе, а потом и вырвала её из рук Свирида.
Сидела, читала ошарашенная, пока Свирид нетерпеливо спрашивал:
— Ну, чего там, чего нашли интересного?
Ракель Самуиловна встала, обошла стол, стала рядом с товарищем Тыжных, и положила перед ним газету, молча ткнула пальцем в заметку: