— А сговора и всего другого разве не будет? — робко спросила я, будто остальное уже давно решено нами.
— У Алимурзы хочешь просить разрешения? — голос Аппе стал суровее. — Так у меня нет тысячи рублей… Пусть говорит пока спасибо, что похитители твои на себя всю вину взяли, не выдают Алимурзу. А то бы я с ним рассчитался.
— Но я же говорю, что мой дядя устроил все…
— Ты — лицо заинтересованное. Тебе одной суд верить не может. Ничего, подберем ключи к мироеду! — Аппе снова говорил, как председатель сельсовета, и вроде бы даже забыл, о чем мы только что говорили… Но я ошиблась, потому что тут же Аппе сказал: — А к матери твоей мы пойдем сейчас же…
В ту ночь Аппе просидел у нас до первых петухов. Разговорам нашим не было конца. И если бы ночь эта была в два раза длинней, и то бы, кажется, не наговорились. Друг у друга как на ладони стали. Вся жизнь, все горести и радости прошли перед глазами. Поговорили — все равно что породнились хорошим и плохим.
Когда Аппе ушел, мать обняла меня и залилась слезами.
— Что случилось, родная? — испугалась я.
— Ох, вспомнилась бедность, что шла всю жизнь впереди нас. И вдруг все быльем поросло. И боязно, не сон ли это? Что есть у нас дом свой, отстроили, слава богу. Что землю имеем свою. И хлеб. И то, что ты грамоте учишься, в депутатах ходишь. Сестренки твои в школе бесплатно учатся. И вот теперь Аппе пришел, руки твоей просит, сыном мне быть обещает. Как же тут слезам не быть? Видел бы все это твой отец горемычный и дед, который мечтал завладеть тайной золотого родника, не поверили бы в чудо. Советская власть открыла людям счастье, порешила бесправье… Да будет счастье твоим долгим, на всю жизнь! — Мама перекрестила меня, поцеловала…
* * *
Все же сватовство по обычаям нашим состоялось. Мать упросила. Счастья, мол, не будет иначе. С испокон веков люди так делали. Позвала она в назначенный день Гету. Алимурза, прослышав, сам пришел. Нарядился. На меня смотрел, будто никогда зла мне не желал, словно и вправду он спас меня от разбойников. По всей округе хвалился, людей убеждал.
— Мир и спокойствие вам, — не очень дружелюбно встретил Алимурза гостей, которых вместо свадебных сватов возглавлял секретарь партийной ячейки Гайто. Держась за рукоятку длинного кинжала, Алимурза уже заранее предупредил сватов: — Вздумаете супротив обрядов стариковских идти — можете сразу от ворот поворот…
— Слушай, Алимурза, — упрекнул Гайто, — мы еще и слова не проронили! И дом твой, кажется, ниже стоит. Так что перекрестись, мужик!
— Крестом не осеняюсь, извини. А в дом невесты входи честь по чести, как наши предки повелели. И деньги на обручение выкладывай. И вещи для нашей девушки, а теперь уже вашей невесты. По закону, что полагается, купить кровать, кардероп…