— Не надо. Что вы делаете? — тихо шепнула.
— Наказываю, — невозмутимый ответ и хлопок, но уже не по ягодицам, а по промежности. Я вскрикнула от пронзительного удовольствия. Ладонь не убрал, а массирующими движениями погладил возбуждённый бугорок клитора.
— Кто я, дорогая?
— Я не хочу быть Бертой, — горько ответила. — Я Кэйт. Я не хочу быть ею.
— Я твой муж, — словно не слушая меня, шепнул манаукец, и его пальцы погрузились в жаркую расщелину.
Я выгнулась, всхлипывая. Это было так ласково и не больно. Совершенно.
— Так кто я? — мучил меня манаукец.
— Муж… — выдохнула я.
— Правильно, твой муж.
Пальцы забились внутри меня, а я выгнулась, закрыв глаза. Тамино схватил меня за волосы, заглядывая в лицо. Горячие поцелуи покрывали плечи, спину, а пальцы всё двигались. Я потерялась в своих ощущениях. Губы и язык спустились к пояснице, ладони легли на ягодицы. Сжали, чуть раздвигая.
— Ты моя сладкая, — шепнул Тамино. — Я так рад, что ты сдалась.
Языком ласково прошёлся между ягодиц, проник в лоно. Я предала себя. Я готова была простить ему это странное наказание. Это было сладко. Это было волнительно. Это было слишком пошло. Слишком откровенно.
— Кто я, дорогая?
— Муж, — выдохнула, и мой мир взорвался под пальцами Тамино. Он неистово и умело возбуждал горошинку клитора, спрятавшую в складках. Он терзал её под мои стоны. Поцелуи покрывали бёдра. Ноги меня не держали, я вспотела от этой извращённой пытки.
— Чей муж? — не унимался манаукец, снова целуя бёдра, заставляя трепетать.
— Мой! — выкрикнула, и судорога свела тело. Мир поплыл перед глазами. Внизу живота родился маленький взрыв, отнимающий силы.
— Молодец, — похвалил меня Алиас.
Он обошёл стол, развязал руки, помассировал мои запястья, не давая скатиться на пол, потом осторожно поднял на руки и отнёс меня, голую, в спальню. Я затравленно на него взглянула, но он просто уложил меня на кровать, снял туфли, укутал одеялом, склонился и подарил долгий поцелуй.
— Я твой муж. И ты это признала, — напоследок произнёс он. — А теперь поспи. Мы скоро прилетим домой. А мне надо поработать.
Он ушёл под мой недоверчивый взгляд. Но стоило двери закрыться, как я высказалась:
— Гад, чтоб ты сдох! Чтоб загнулся за углом! Гад! Чёрт возьми, какой же гад.
Истерика накрыла с головой. Я его признала. Тварь! А как не признать, когда так мучают! Чёрт! Что мне теперь делать? Как быть?
С трудом встала и направилась к шкафу, открыла, долго рылась, но нашла шёлковую розовую сорочку с халатиком. Оделась, затем сходила в ванную и умылась. Что делать? Этот вопрос бился в голове. Что делать?