— Хорошо, что ты собираешься доказать мне? Что ты сестра моей жены? А дальше?
— Я хочу узнать, кто стёр все мои данные. И надо будет их восстановить, — объяснила ему очевидное.
— А что потом, дорогая? Собралась меня бросить? Меня и детей второй раз? В первый раз не смогла, решилась на вторую попытку?
Я возмущённо открыла рот и не нашлась что сказать. Получалось, что сестра меня подставила. По всем статьям. А муж у неё ревнивый.
— Чёрт! — вырвалось у меня. — Я, знаете ли, тоже ревнивая, и не побираюсь за сестрой! Я не хочу быть вам женой только…
— Ты моя жена, — твердил своё манаукец.
— Вы муж моей сестры! Это аморально! Я хочу своего собственного мужа! — чуть ли не со слезами крикнула и, не сдержавшись, разревелась. — Своего собственного. Чтобы меня любил, а не Берту. Вы же не меня видите, а её. А я Кэйт! Я что, недостойна быть самой собой? Я что, всегда должна оставаться в её тени?
— Кэйт, — тихо позвал Алиас, — Кэйт.
Я же скинула туфли и забралась в кресло с ногами. Было так себя жалко, и на душе горько. Словно я не взрослая женщина, а маленькая девочка.
— Почему всё повторяется? Я даже сбежала от неё, а она меня стёрла. Подставила, а сама сбежала.
— Кэйт, я люблю тебя, — произнёс Алиас, присев передо мной на корточки и заглядывая в лицо. Правда, я уткнулась лбом в колени, чтобы не видеть его.
— Нет, не меня, а сестру. И вам нужна Берта. Я же совершенно не такая.
— Кэйт, успокойся, — приказал манаукец, а я рассмеялась.
Он так своих детей успокаивал, решил, что на меня тоже подействует? Размазывая пальцами слёзы по щекам, с улыбкой взглянула на растерянного альбиноса. Он не знал, как остановить мою истерику.
— Так всё же вы поверили, что я Кэйт? — тихо уточнила. — Или вы знали, что я Кэйт?
— Дорогая, я могу называть тебя, как ты хочешь. Но я никогда не соглашусь с твоим желанием меня бросить. Я не отступлюсь. Ты моя.
— Выпить есть? — с горя спросила, понимая, что если не выпью, то новая истерика не заставит себя долго ждать. — Только не нонарское.
Алиас сомневался недолго, затем встал и ушёл к столу, позвонил в колокольчик. Пришёл слуга и Тамино потребовал принести унжирского светлого шампанского.
Я мысленно присвистнула. Это же дорого и изысканно! Чёрт! Ну почему он не меня любит, а сестру? Почему сказка не может случиться со мной? Только кошмар.
Итогом моего расстройства стало два бокала восхитительного нектара фей, не иначе. Зато реветь расхотелось, и лёгкость появилась.
— Кинула она нас с тобой, — качая головой, взглянула на Алиаса, который сидел в соседнем кресле и составлял мне компанию по распитию вина. — Тебя не жалко, а детей очень. Сучка, — выругалась.