Это была она. Кроме того, что в кубрике Марты вряд ли станет реветь какая-то другая женщина, он узнал ее голос. И ее вздохи. Марта плакала очень тихо, осторожно всхлипывая и без умолку пришептывая. Можно было подумать, что это обычные бабьи причуды, если б не створ, который она забыла опустить.
Тихон немного постоял и, будто это что-то значило, будто кто-то за его спиной мог это прочитать, медленно вывел пальцем на матовой поверхности: “ПЛАЧЬ, СУКА”.
– Ты опоздал! – возмущенно произнес лейтенант. – Они на тебя рассчитывали, ясно?
Тихон дико осмотрелся – семь пустых капсул. Капитан нервно гладил закругленный бортик пульта и вдруг, не выдержав, вскочил.
– Быстрее, ну! Упустим же!
– В кабину! – приказал Игорь. – Продержишься три минуты – получишь приз, – добавил он, судорожно подталкивая Тихона в задницу.
– Что случилось-то?
– Сам увидишь, – сказал Игорь и, уже захлопывая крышку, бросил. – Это не полигон.
Шар – тяжесть – холод – клубника. Тьфу...
Взрыв слева разнес, скалу вдребезги. “Нет, не вдребезги – в пыль”, – отстраненно уточнил Тихон, уворачиваясь от шквала осколков. На мгновение воздух превратился в серую муть. Губчатая структура, высокое содержание извести, зачем-то отметил Тихон. “Откуда я знаю про известь? А черт ее...”
Из мглы вынырнули две ракеты. Тихон подавил желание спрятаться за треснувший валун и принялся исполнять дурацкую пляску: влево – вправо, влево – вправо. Когда дистанция сократилась до ста метров, он остановился посередине и резко бросился вперед. Глубокие ямы, вырытые траками, вздыбились фонтанами черного шлака.
Радар показал новый залп – птахи вертелись вокруг невидимой оси, и угадать, какая из них долетит первой, было невозможно. “Умные, твари”, – азартно подумал Тихон. Он заехал под огромный камень и за секунду до взрыва сделал рывок назад. Две ракеты воткнулись в обломок скалы, третья обогнула его сверху и выдрала за ним полтонны грунта.
Тихон тут же нырнул в воронку и завертелся на месте, зарываясь в мягкую почву. Песок и комья глины обрушились гулким дождем, засыпая его по самую башню. Если на поверхности что и осталось, так это невзрачный холмик. Ну, родные, не станете же вы палить по куче земли!
Беспокойно пискнув, напомнил о себе радар. Тихон попытался сосчитать машины конкуров – около двадцати единиц, и это без тех слонов, что уже показались в пределе видимости. “Слоны не волнуют, – пронеслась спасительная мысль. Ему нужно продержаться только три минуты. – Постой, почему так мало? Война за три минуты не кончится!”
Двадцать три легких броневика и одиннадцать мобильных крепостей, доложил радар. Ладно. Он аккуратно повращал объективом и, отвалив мешавший камешек в сторону, включил оптику. Осязать мир локатором было непривычно и уж больно тоскливо.