В глазах Бостона появилось удивление. Кэлворт молниеносно взглянул направо, и брови его поползли вверх. Он вскочил со стула, но было уже поздно.
Стоя у двери, Фрэнк Лазарус доставал из кармана его пальто, брошенного на стуле в конце зала, пистолет.
— Всем сидеть и не двигаться, — произнес Лазарус с вызовом. Тяжесть оружия прибавила ему уверенности. — Вы, Кэлворт, тоже сядьте.
— Фрэнк! — возмущенно воскликнул Бостон. —
Что за дурацкие шуточки?.. Откуда вы взялись? Мы же слышали, как вы ушли.
— Я никуда не уходил, — ответил Лазарус.
Он улыбнулся, будучи в полном восторге от своих слов.
— Я просто хлопнул входной дверью, а сам вернулся по коридору и слушал весь ваш разговор.
— Пока не услышали, что расписка у меня? — сказал Кэлворт.
— Естественно, это я тоже слышал… Но решение мое созрело немного раньше, а именно тогда, корда Ларэми распинался тут, сколько денег он выкинул на ветер из-за моих бездарных картин и выставок за последние десять лет. Я даже пожалел… В самом деле, как трогательно, если послушать со стороны. Но на деле для него это вовсе не было убыточным, он просто обворовывал меня. Может быть, я сказал что-нибудь лишнее?
— Фрэнк! Подумай, что ты говоришь? Ты понимаешь, что делаешь? — спросила Люси.
Лазарус с удивлением взглянул на нее.
— Конечно, понимаю. Надеюсь, вы тоже понимаете, что это не случайная вспышка отчаянного героизма.
Лазарус покачал пистолетом и с довольным видом произнес:
— Как раз по моей руке.
— Не шутите с такими игрушками, — сказал Кэлворт.
— Не беспокойтесь, я знаком с оружием. У меня дома есть такая штучка… Много лет назад, когда я работал иллюстратором в одном журнале, мне пришлось купить наган, просто для модели.
— Не валяйте дурака, Фрэнк…
Бостон попытался встать.
— Не двигайтесь, Ларэми!
Лазарус навел на него оружие.
— Вы ведете себя, как круглый идиот! Драматический герой! Вы не на сцене… Кстати, какому артисту вы подражаете?
Лазарус надул губы.
— Речь, недостойная интеллигентного человека, Ларэми. Перед вами новый Фрэнк Лазарус. Необычная трансформация художника, ставшего человеком действия.
Кэлворт шевельнулся, и пистолет резко прыгнул в его сторону.
— Вы даже представить себе не можете, как я бьюсь, чтобы вырваться из неизвестности, вот уже пятнадцать лет. Я совсем разбит, да и кто выдержит такую борьбу. Я художник, но я теперь ненавижу свое искусство, потому что оно разрушило и опустошило меня. Оно поглощает всего меня, но ничего не дает взамен. Я по горло сыт бедностью.
Бостон с чувством явного облегчения тихо произнес:
— Ах, вон оно что! Опять этот ваш вечный разговор о деньгах и о том, что вы хотите заняться бизнесом. Все это надоело!