Либби молча кивала.
— «Инсурго» никогда не добилась бы успеха без Хью. Он — душа компании и очень любит свое дело. Не так много людей могут сказать подобное о себе в наши дни.
— Но музыкальный бизнес так нестабилен, — заметила Либби.
— Верно, — согласилась Белла. — Но Хью умен, он не станет рисковать и предпринимать необдуманные шаги. Он все делает правильно, хотя в понедельник утром ему лучше не попадаться на глаза.
— Почему? — Либби удивленно склонила голову.
— Хм, как вам сказать, по утрам он не в самом хорошем расположении духа. Впрочем, вам, как его матери, разумеется, об этом известно. — Она улыбнулась и рассказала Либби историю с открытками, которые приготовила для коллег.
Либби смеялась от всего сердца.
— Надеюсь, вы сделали это не в понедельник утром?
Белла рассмеялась в ответ, пожалуй, впервые искренне и весело с той поры, как переступила порог дома Монкриффов.
— О, я бы не посмела. Это был четверг. Правда, Хью тоже был хмурым.
— Значит, вы быстро можете нарисовать любого человека?
— И не только человека. Одну секунду. — Она открыла сумочку, достала карандаш, небольшой блокнотик и лукаво посмотрела на Элизабет. Сделав набросок, она повернула его к Либби. На страничке были изображены ее любимцы: Ленни, Уилф и Сьюки.
— Какая прелесть! — воскликнула та. — Могу я оставить рисунок себе?
— Разумеется. — Белла вырвала страницу.
— Благодарю. Так что же вы нарисовали на открытке для Хью?
— Вы ведь его мама, не думаю, что мне стоит вам показывать.
Либби опять рассмеялась.
— Когда он был подростком, мне приходилось силой тащить его из постели. Поверьте, я не раз видела его недовольным и злым.
— Что ж, раз так, я не могу отказать.
Она принялась рисовать и не сразу заметила, что вокруг них собрались люди, желающие увидеть ее набросок. Господи, она ведь должна вести себя совсем по-другому, должна шокировать и отталкивать всех, а не заставлять улыбаться, как обычно делала настоящая Белла Фарадей.
Хью будет недоволен. Надо исправить положение прежде, чем появится группа и Хью выйдет из-за рояля.
Наконец появились растерянные музыканты, с выражением сожаления на лице, и Хью был свободен. Первым делом он решил, что необходимо спасать Беллу от мамы, но с удивлением обнаружил ее в центре большой толпы. Все смеялись и шутили, заглядывая в блокнот, который она держала в руках.
И еще — Белла выглядела так, словно находилась в своей стихии.
Только не это. Все должно быть совсем по-другому. Ведь его блестящая идея была иной. Но похоже, его семья вовсе не считает ее неподходящей сыну. Да и сама Белла забыла о роли взбалмошной девицы.