— Вот, — сказал сухой старик, — с одной Пэ-Тэ-Эс разобрались. Значит, где ее поставим?
— За трибуной, как обычно, — сказал Штукин.
— Теперь вторая, — сказал Сергей Иванович. — Она будет за садиком стоять. Одну камеру, я думаю, поставим в начало Невского, показать праздничный проспект.
— Правильно, — сказала дикторша, — вторую — на тротуаре, у Александровского сада, для крупного показа демонстрантов.
— Да, — сказал Сергей Иванович, — все, как обычно, как и в прошлый раз.
— Что ж делать, — сказали все, — самый надежный вариант.
— А третью камеру от второй Пэ-Тэ-Эс, — сказал Штукин, — в Александровском саду за оградой. В резерве.
— Не надо резерва, — проговорил Сергей Иванович. — Это последняя наша камера, шестая. Для нее что-то особенное надо придумать. Необычное. Праздничное.
— Что же такое необычное? — спросили все.
— Еще не знаю, — ответил он, — надо подумать.
— Думайте, — сказал сухой старик, — три дня осталось.
ОСОБАЯ ТОЧКА
На следующий день после уроков я прибежал на Дворцовую площадь.
Конечно, Сергей Иванович был там. Он ходил по площади, задумчивый, грустный, глядел куда-то вверх и раза два на моих глазах чуть не попадал под машины.
— Скажи, — спросил он, трогая полированный мраморный бок Александрийского столпа, — сможешь наверх влезть?
Я тоже потрогал. Столп был очень скользкий.
— Нет, — ответил я, — не смогу.
— Отпадает, — грустно сказал он, — видно, стар стал, голова не работает.
Мы сели на мраморные гладкие плиты у подножия колонны и стали осматривать Дворцовую площадь.
Я никогда раньше не оглядывал ее так внимательно и подробно.
Вот над высокой аркой, управляя упряжкой коней, натянув поводья, стоит красивый каменный человек. Под ним полукругом идет старинный дом.
Дальше через промежуток стоит светло-желтый четырехэтажный дом, и рабочие укрепляют на его фасаде плакат, осторожно спуская его с крыши на веревках.
Дальше идет Зимний дворец, и на крыше его на фоне серого неба стоят через равные промежутки высокие фигуры.
Слева виднеется Адмиралтейство, поднимается уступами вверх и заканчивается стройной пронзительной стрелой с золотым корабликом наверху.
Мы посмотрели на Адмиралтейство вместе.
— О, — сказал Сергей Иванович, — вот оно!
Он встал и быстрым шагом пошел наискосок через площадь, мы завернули за Александровский сад, прошли по узкой улочке и подошли к подъезду, по бокам которого стоят пушки и лежат ядра.
Открыли дверь, вошли внутрь. Там стоял матрос с винтовкой.
— Нам нужно к главному вашему начальнику, — заговорил Сергей Иванович торопливо.
Часовой, молча, не меняя даже позы, нажал белую кнопку.