Но особенно она мне нравилась по вечерам, когда она светила в темноте, вроде как высокая елка с фонариками.
Мне очень правилось голубое свечение, которое почему-то вокруг нее получалось, и красные гирлянды ламп, которые повторялись на ней через равные промежутки высоты.
Как я понял, эти гирлянды обозначают этажи, может, при их свете отдыхают те, кто поднимается на самый верх башни.
И конечно, я понимал, что все эти лампочки не для красоты или не только для красоты, а еще для того, чтобы на башню в темноте не налетел какой-нибудь жук или самолет.
В ОКЕАНЕ
Я знал, что от этой башни на город идут телевизионные волны. Когда мы с ребятами забирались на крышу нашего дома, я видел, что на всех крышах все телеантенны, похожие на большое Т, повернуты своей широкой стороной к этой башне, чтобы поймать больше этих самых волн.
Но какие они, эти волны, я не знал и никогда не видел.
И сейчас, когда мы шли по улице с Сергеем Ивановичем, я спросил его про эти волны.
— О, — сказал Сергей Иванович, — это радиоволны. Они всегда бушуют вокруг нас, только мы их не чувствуем. Их только железо чувствует.
— Да? Вот уж не знал, что железо чувствительнее нас!
— Да, — сказал Сергей Иванович, — к радиоволнам чувствительнее. От них внутри железа происходит волнение и все сразу начинает двигаться.
А мы ходим среди этих волн, ну прямо в океане этих волн, и хоть бы что. Ничего не чувствуем. Правда, встречаются изредка такие странные люди, которые эти самые волны как-то ощущают. Как — непонятно. Пока что считается, что в организме человека нет никаких устройств для приема радиоволн. Но есть люди, которые сразу чувствуют, когда радиостанция рядом начинает работать. Какое-то беспокойство ощущают.
Жила даже одна неграмотная старушка, у которой все время какой-то «внутренний голос» говорил. Когда ее порасспросили, оказалось, что «внутренний голос» ее то же самое говорит, что местная радиостанция.
Старушку сразу в Москву, изучать стали и выяснили, что железная пломба на ее зубе работает как приемная антенна, а окись на пломбе служит детекторным приемником. И это у безграмотной старушки, которая даже считать не умела.
Вообще удобно, только никак не выключить, если надоест.
Вот какие чудеса бывают!
Но это редко. А в основном мы сами по себе не можем слышать радиоволн. Они обязательно должны сначала в железо попасть, потом усилиться и в специальных устройствах — приемниках и телевизорах — превратиться в звуковые и зрительные волны, только тогда мы их и можем воспринимать.
ДРОЖЬ ОТ СТРАХА И ВОСТОРГА
— Но все же, — спросил я, — какие хоть они из себя?