Когда блестящая жижа добралась до уровня пояса, я бросил на «зеркального» вопросительный взгляд. Тот ответил успокаивающим жестом — мол, стой спокойно, так надо. И я стоял. Ровно до того момента, пока живая ртуть не подобралась под самое горло и не сделала осторожную попытку забраться под шлем.
— Эй! — предостерегающе рыкнул я, ощутив, что эта гадость вот-вот польется мне в рот. — Давай без крайностей!
«Зеркальный» как то по-особенному наморщил лоб, но послушно отступил, и жижа тоже остановилась, не добравшись до моего подбородка всего на волосок. Я осторожно повертел головой, руками, подвигался, по очереди оторвал от пола сперва одну, а затем и вторую ногу, проверяя, насколько защита снижает подвижность. Но счел результат вполне приемлемым и уже спокойнее взглянул на стоящее рядом создание:
— Что дальше?
Алтарь молча указал на постамент. А когда я к нему приблизился, пару раз неосторожно наступив на обломки статуи, «зеркальный» снова растекся по полу, с тихим журчанием скользнул к груде камня, сразу несколькими блестящими ручейками протек внутрь и через некоторое время один из них вынес оттуда, как на ладони, небольшой, словно омытый водой осколок.
Я облегченно вздохнул.
Да, это сильно упрощало задачу. Если алтарь будет передавать камни по очереди и в нужном порядке, то я точно не приделаю Фолу дополнительный орган не в том месте и не наваяю ему лицо вместо ягодиц. Проблема заключалась в другом — проклятый осколок оказался неимоверно тяжелым. Всего-то размером в половину ладони, а весу в нем было как в целой статуе! Я чуть не выронил его, когда по неосторожности поймал одной рукой. Хорошо еще, постамент стоял совсем рядом, и я второй рукой успел подтолкнуть туда падающий обломок. На каменное основание невзрачный с виду камешек грохнулся с таким звоном, будто я уронил туда целую наковальню. С постамента взвилось целое облако невесть откуда взявшейся пыли. По каверне прошел низкий вибрирующий гул. А у меня от напряжения выступил пот на лице да в спине появилась подозрительная слабость.
Самое же интересное заключалось в том, что, когда пыль рассеялась, осколок лежал вовсе не там, куда я его уронил. И не в том положении. Но лишь когда ручеек передал второй кусок и мне удалось его с меньшим шумом и грохотом уложить на постамент, стало ясно, что Фол еще больше упростил нам задачу. Потому что, как только обломок коснулся постамента, неведомая сила оттащила его в сторону и установила так, как считала нужным.
Осторожно потрогав вставший на ребро камень и убедившись, что его оттуда теперь никакая сила не оторвет, я успокоился совсем. Но вскоре в моей голове созрел закономерный вопрос. И, прежде чем забрать у вынырнувшего из камней ручейка очередной обломок, я негромко спросил: