— Нам-то что делать? — спросил Холод.
— Не могу я отправить их на верные смерть и пытки, — сказала я.
— Катбодуа была вольна присягнуть другому, поскольку в живых не осталось ни одного принца, но мужчины из стражи не могли дать свою клятву Мерри, пока королева еще жива, — проговорил Дойл.
— Ты имеешь в виду буквально? Они не могли произнести эти слова, или их должно было ожидать какое-то проклятье за нарушенную клятву? — уточнила я.
— Последнее.
— Откуда уверенность, что этого не случилось? — спросил Холод.
— Шолто с Мерри вернули к жизни Дикую Охоту, а именно она преследует клятвопреступников среди нас, но ты же не почувствовала неправильность происходящего, когда они присягнули тебе на верность?
Я задумалась над этим и покачала головой.
— Нет, чувства неправильности не было, да и Шолто был рядом с нами, когда это случилось.
— Как может клятва королеве не давать о себе знать? — спросил Дойл.
— Ты дал свою клятву по своей воле? — поинтересовался Холод.
Дойл кивнул.
— А я нет, но это было единственной открытой для меня возможностью, единственным способом спастись от безумной гордыни короля.
— Хочешь сказать, что клятва, данная по принуждению, не имеет силы, — заключил Дойл.
— Возможно, — сказал Холод.
— Если они на самом деле присягнули мне, значит их не вынудить вернуться к королеве.
— Клятва не заставит их вернуться, а вот ее ярость и безумие могут это сделать.
Какое-то время мы просто сидели и обдумывали это. В конце концов я произнесла:
— Вот теперь поддержка кажется весьма кстати.
— Тогда давай отложим наше оружие и обнимемся, — предложил Дойл.
— Мрак не обнимается, — заметил Холод.
— Как и Убийственный Холод, — сказал Дойл.
— Обещаю никому не рассказывать, просто обнимите меня и расскажите, как отвадить короля от моих снов.
Я положила реликвию, Абен-дул, на изголовье кровати. Мы вернем его в оружейную комнату позже. Слишком опасно оставлять его рядом. Холод забрал свой нож, и мы легли на кровать, они оба обнимали меня, касаясь своими длинными руками друг друга. Мрак и Убийственный Холод может и не обнимаются, зато обнимаюсь я, и если Тараниса никак не удержать подальше от моих снов, я собираюсь побольше обниматься и поменьше спать. Я никогда не страдала от бессонницы, но горю желанием узнать, что это такое.