Ко мне с молитвой обращались солдаты, собравшие в своё время окропленные моей кровью осколки, которыми я была обстреляна как шрапнелью. Затем они подвесили эти осколки на кожаные шнурки и носились их так, как другие носят крестики. Кровь вынесла из моего тела осколки, и магия исцелила меня. Богиня подарила мне в ту ночь способностью исцеляться, а те солдаты, собравшие и носившие осколки, стали в далекой войне лечить раны наложением рук. Иногда положение этих солдат было так опасно, что меня переносило к ним, чтобы помочь найти выход из засады или укрытие от снежной бури в горах.
Я принцесса Мередит НикЭссус, принцесса плоти и крови, и, лишь отчасти, человек, но я — не богиня, и мне не по душе эти ночные прогулки. Я любила помогать людям, но так как сейчас была глубоко беременной, то беспокоилась о своих малышах, как и мои любимые мужчины, но все, что они могли сделать — лишь наблюдать за моим телом, пока я не очнусь.
Однако, это поручение Богини, и ничего нельзя изменить, поэтому я осторожно ступала по скользкой грязи и грубым камням, чувствуя зов. Призывали меня, словно я, и впрямь, была каким-то божеством и в состоянии откликаться на молитвы. На самом деле, я больше склонна сравнивать себя с человеческими святыми, о которых в сказаниях говорилось, что они могли перемещаться во времени и пространстве. Некоторые из них я читала, особенно кельтские, порой, это были весьма странные истории. Довольно многие святые были в прошлом кельтскими божествами, которых приняла человеческая церковь. Ранняя церковь предпочитала заводить друзей среди местных божеств, а не вести с ними войну. Было намного легче приобщать людей к своей религии, если дни её торжеств совпадали с праздниками в честь местных богов.
Некоторые святые являлись людям во снах, другие обеспечивали безопасность, или даже участвовали в сражениях, при этом существовали свидетели того, что они в то же время спали или были ранены. Но ни в одной из историй нет упоминания о беременной принцессе фейри, правда, тогда церковь, как правило, подвергала цензуре все предания.
Ветер разметал мои волосы вокруг лица, превратив их в облако слепящих рыжих кудрей, хотя цвет в звездную ночь должен быть больше коричневый, чем багряный. С мгновение я ничего не видела, кроме всполохов моих волос, а когда ветер успокоился, заметила фигуру в дверях хижины.
Я не узнала ее сначала, а потом очень темная кожа подсказала мне, что под пустынным камуфляжем скрывалась Хейс. Она была единственной афроамериканкой среди моих солдат.
Я шла к ней с улыбкой, и она робко улыбнулась в ответ, оседая при этом на пороге. Я устремилась к ней и тут же оказалась рядом, не преодолевая пешком разделявшее нас расстояние. Правила сна иногда позволяют такие перемещения, а иногда нет.