Она покачала головой.
— Я убила того маленького мальчика, Мередит. Я убила его. Убила его и не могу простить себя. Мы убили мужчин, прежде чем остальные погибли, но мальчик… Ему было не больше десяти. Ровесник моего младшего брата. Господи, Мередит, как я могла убить ребенка?
— Он пытался убить тебя, Хейс, и если ты не исцелишься, у него это получится.
— Может, я заслуживаю смерти.
— Нет, Хейс, не заслуживаешь.
Я продолжала зажимать рану, пытаясь замедлить кровотечение, и помогала ей простить себя, потому что поняла, что именно для этого я и оказалась здесь.
Ее рыдания усилились, отчего рана открылась сильнее, и из-под моих ладоней брызнул фонтан крови. Хейс завалилась в проеме дверей, собираясь умереть от кровопотери прямо передо мной.
— Богиня, прошу, подскажи, как помочь ей.
Я ощутила запах роз и поняла, что Богиня рядом, а затем почувствовала/увидела/знала, что она стоит над нами. Для меня она была фигурой, облаченной в плащ, Богиня приходит ко всем в разных обличьях или во всех сразу.
Хейс подняла взгляд и проговорила:
— Бабуля, что ты здесь делаешь?
— Позволь этой женщине исцелить тебя, Анджела Мэй Хейс. Не борись с ней.
— Ты не знаешь, что я натворила, бабуля.
— Я слышала, но Анжела, если мальчик вырос настолько, что взял оружие и попытался убить тебя, он уже не ребенок, он такой же солдат, как и ты. Ты сделала то, что должна была.
— Он был ровесником Джеффри.
— Твой брат никогда никого не обидит.
— Джеффри был младенцем, когда ты умерла, откуда тебе знать?
Я ощутила улыбку Богини, словно солнце, выглядывающее из-за туч после грозы. И не сдержалась, улыбнулась в ответ.
— Я все еще приглядываю за своими детьми. И видела, как ты окончила колледж. Я так горжусь своим ангелом. И я хочу, чтобы ты жила, Анджела. Хочу, чтобы ты вернулась домой и помогла маме, Джеффри и всем остальным, слышишь меня, Анджела?
— Слышу, бабуля.
— Ты должна исцелиться. Однажды ты по-настоящему станешь моим ангелом, но не сегодня. Ты поправишься и вернешься домой, к нашей семье.
— Да, бабуля, — сказала она.
Кровотечение замедлилось, а потом и вовсе прекратилось. Я ничего не сделала, это все Анджела Хейс, ее бабушка и Богиня.
— Кажется, мне лучше, — сказала Хейс и схватила меня за руку. — Спасибо, Мередит, спасибо тебе за возможность поговорить с бабушкой.
— Богиня привела твою бабушку, — сказала я.
— А ты привела Богиню.
Я крепко сжала ее ладонь и ответила:
— Богиня всегда рядом с тобой. Мне нет нужды приводить ее к тебе.
Хейс улыбнулась, а затем нахмурилась.
— Я вижу свет.
Я посмотрела вдоль дороги и увидела колонну бронемашин всех видов, спускающуюся с холма. Они прорезали фарами туманный свет звезд, отчего ночь казалась и темнее, и светлее одновременно.