В любой больнице есть целая армия сотрудников, чья первоочередная задача заключается в том, чтобы гарантировать пациентам безопасность – защищать их от возможного вреда. Есть врачи и медсестры, специализирующиеся на защите ребенка, акушерки, отвечающие за меры по обеспечению безопасности, медсестры, являющиеся экспертами в области домашнего насилия, и семейные медсестры, работающие в районных больницах и оказывающие помощь социально незащищенным малолетним матерям.
Но людей, находящихся в наибольшей опасности, мы видим вовсе не в больнице. Мы проходим мимо одинокого бездомного подростка на вокзале. Переходим на другую сторону улицы, чтобы не подходить слишком близко к спящим под мостом румынским эмигрантам. Прибавляем звук на телевизоре, когда слышим, как ругаются соседи. Мы затыкаем уши и закрываем глаза на насилие – все мы.
Скай работает у нас младшей медсестрой. Когда она узнает, что беременна, то начинает регулярно брать отгулы, ссылаясь на недомогание и тошноту. Она возвращается на работу вся в синяках – их не до конца скрывает даже толстый слой тонального крема, а дышит она резко и прерывисто.
– Что случилось? – настойчиво спрашиваю я, застав ее в комнате для персонала.
Она держится за живот.
– Да ничего. В выходные разбирала вещи в квартире, а я ведь сейчас такая неуклюжая. – Она отводит глаза, потом снова бросает на меня взгляд, улыбается.
Есть и другие характерные признаки. Она никогда не ходит гулять с коллегами поздно вечером. Поэтому, чтобы проводить ее в декретный отпуск, мы предлагаем позавтракать всем вместе после ночной смены, надеясь, что это будет проще организовать, но Скай категорично заявляет, что не сможет прийти.
– Я нужна Гэвину дома, – говорит она. – Он сейчас так меня оберегает. Жутко мило.
Гэвин ждет в машине около больницы. Он заведует финансами Скай и выдает ей деньги на карманные расходы. Я о ней беспокоюсь, но закрываю глаза и затыкаю уши. Я тоже была неуклюжей, когда ходила беременная, говорю я себе. Гэвин ее боготворит.
Но три года и два ребенка спустя Скай рассказывает мне о том, какой ужасной была в тот момент ее жизнь. О том, что все началось с беременности. И что она боялась, как бы Гэвин ее не убил.
– Мне жаль, – это все, что мне удается из себя выдавить.
Я клянусь никогда больше не закрывать глаза на насилие и не притворяться, что не слышу. А ведь оно повсюду. Скай не зря боялась. Домашнее насилие – это основная причина гибели женщин в Европе в возрасте от 18 до 44 лет, даже автомобильные аварии и рак уносят меньше жизней. Я вижу много примеров домашнего насилия как на работе, так и вне больничных стен, и трое из моих подруг-медсестер стали его жертвами.