Вояки тем временем обращались один за другим. Сначала тот первый, потом почти одновременно еще двое, а там и следующий не заставил себя долго ждать. Да и после него соскучиться по урчанию не успели. Солдаты неведомой армии, наблюдая, как редеют их ряды, все больше и больше нервничали, что выражалось в почти нескончаемых разговорах на повышенных тонах, из которых Карат, как было и прежде, практически ничего не понимал.
Хотя, если подумать, о смысле догадаться несложно. «Вася помер и зомбаком стал, Петя помер и зомбаком стал, с Пашей такая же хрень случилась. Все они лопали те же таблетки, что и мы. Не помогло. Плохая, однако, тенденция, товарищи бойцы».
Во время одной из таких ссор случилось предсказуемое. Или нервишки у кого-то конкретно сдали, или чье-то сознание рассталось с адекватностью под действием паразита, захватывающего тело. Что бы там ни произошло, в помещении начали стрелять. Кто-то лязгнул затвором, и тут же, без паузы, загрохотала сплошная очередь, полностью заглушив все прочие звуки.
Карат начало пропустил. Сумел, несмотря на неблагоприятную обстановку, задремать. Проснувшись от пальбы, инстинктивно попытался залечь, но оковы не позволили. Только и смог, что зажмуриться, ожидая, когда у неведомого стрелка на него время найдется или словит отрикошетившую пулю, коих в помещении с железобетонными стенами должно летать немало.
Очередь стихла, но это нельзя сказать о пальбе в целом. Несколько стволов заливались вовсю, но уже лишь одиночными. Скорее всего, это уцелевшие занимаются «ковбоем», первым схватившимся за оружие.
Именно в этот момент Карата что-то приложило по голове, заставив еще раз дернуться. Первая мысль очевидно-печальная – ну все, добегался, попрощайся с выбитыми мозгами. Но разум недолго предавался панике. Слишком слабый удар, это даже на скользящее ранение не похоже. Скорее всего, на макушку упал сбитый пулей какой-то предмет. Там, наверху, узкие полочки с картонными ящичками, вот, может, с них что-то и свалилось.
Спасибо, что не сама полка рухнула.
Стрельба стихла, но это нельзя сказать о стрельбе в целом и о прочем шуме. Где-то за стеной начал прерывисто заливаться пулемет немаленького калибра, а через распахнутую дверь явно вливалось подкрепление. Перепалка вспыхнула с новой силой, казалось, несколько человек собрались здесь лишь для того, чтобы друг друга перекричать. В этот ор вплетались стоны и крики раненых, уши, еще не отошедшие от случившегося, грозились распухнуть от нескончаемых нагрузок.
Но они все еще выдавали информацию, и поэтому Карат едва не охнул, когда вычленил из этой какофонии новый звук: отрывистый металлический лязг на фоне мощнейшего удара молотом по чему-то крепкому. Множество торопливых ударов, один за другим. Только здесь не гвозди забивают, здесь работают как минимум два скорострельных ствола. Можно применять самые совершенные глушители и дозвуковые боеприпасы, но с шумом работы автоматики ничего не поделаешь. Да и пули, врезаясь в препятствия, тоже способны дать о себе знать на очень даже приличной дистанции.