Вот только тут она неприличная до невозможности. Похоже, лупят прямо от порога, поливая всех, кто находится в помещении, смертоносным металлом.
И Карата это тоже касается.
Поэтому он сжался настолько сильно, насколько позволяли растянутые в стороны руки. Теперь оставалось только молиться, больше на ситуацию он никак повлиять не мог.
Что-то с дикой дурью врезалось в стену возле его головы, осыпав выбитой бетонной крошкой. Сразу вслед за этим на Карата навалился кто-то тяжелый, хрипящий и заливающий одежду горячим. В нос шибануло запахом крови. Поборов рефлекторное желание отбросить агонизирующее тело, попытался за ним съежиться. Если боеприпасы и впрямь дозвуковые, есть шанс, что пули не пробьют плоть, завязнут.
И почему не отстреливаются солдаты этой загадочной армии? Их ведь тут, как сардин в банку, набилось, и все при оружии. Мозги потекли в преддверии обращения в мертвяков?
Еще одна пуля попала в стену в опасной близости, после чего стрельба стихла. Но это не означало, что воцарилась тишина. Там и сям стонали и вскрикивали раненые и умирающие, где-то сыпалось что-то металлическое, возможно, содержимое разбитых ящиков, за стеной продолжал подавать голос крупнокалиберный пулемет. Да и тело, которое Карат пытался использовать в качестве щита, продолжало подрагивать, хрипя вырывающимся из пробитых легких воздухом.
Хруст стекла под чьими-то шагами, одиночный хлопок, еще хлопок. Карат резонно предположил, что это подчищают выживших, к коим он и сам относится, а потому даже дышать перестал. Есть шанс, что эти неведомые убийцы сочтут его трупом, а на трупы накладно патроны переводить.
Кем бы ни были эти ребята, они богатые, раз ставят точку в перестрелке столь расточительным способом. Иммунные при любой возможности стараются экономить боеприпасы, для этого каждый таскает что-то из холодного оружия.
Получается – эти щедрые, следовательно, могут оказаться куда опаснее прочих.
Кто-то остановился над Каратом и без эмоций произнес:
– Тут какой-то левый чувак.
– Живой? – спросили из дальнего угла таким же безучастным тоном.
– Под жмура косит, но получается плохо. Явно не артист.
– Везучий черт.
– Да ни хрена. Я его сразу, еще с порога срисовал и не трогал. Это ведь моя половина по контролю.
– Все равно везучий. Эй, тут левый чувак. Команды не было посторонних обнулять. Тогда что с ним делать?
– В десны поцеловать, – буркнули новым, смутно знакомым голосом.
Где-то Карат его уже слышал? Но где?..
В ответе на этот вопрос, возможно, скрывается ключ к двери, за которой жизнь продолжится.
Ткань грубо прошлась по лицу – кто-то бесцеремонно содрал с головы мешок и присел на корточки напротив, уставившись глаза в глаза.