– Мы никуда не попадем? – выразил Лахин свое сильнейшее разочарование.
– Попадем, – отмахнулся я. – Так… На Приус они тоже не вышли бы, канал нестабилен. Неужто на Станцию? Ла-адно…
Вложив ладонь в идентификатор, я сделал жест: проходите!
Кузьмич сноровисто миновал портал, Эдик поспешил следом, а я прошел замыкающим.
Мы оказались в замкнутом пространстве – довольно обширном помещении, стены и пол которого отливали одинаково кремовым цветом. Переборка слева была вогнута, а впереди угадывались створки дверей.
– Мы не на планете, – сказал я, – это внешняя станция, но здоровучая…
– А где? – тут же воспылал энтузиазмом Эдик. – У какой звезды? Ты знаешь?
– Сейчас увидишь.
– А гравитация тут откуда? Искусственная?
– Да.
– А свет? Тут, вроде, никаких ламп… Воздух светится?
– Да!
Двери мягко разъехались, пропуская всю нашу компанию в переходный отсек – огромный и длинный, как станция метро. Во всяком случае, пара поездов в отсеке разъехалась бы.
«Сейчас…» – подумал я. Раза три я бывал на Станции, но ощущение чуда не покидало меня.
Я усмехнулся – гулять самому не так интересно и увлекательно, как показывать тутошние чудеса спутникам.
Мы прошли весь отсек. Двери, большие, как ворота, бесшумно раскрылись перед нами, и Кузьмич с Лахиным застыли на пороге обзорной палубы. Я был доволен произведенным эффектом.
Палуба была громадна, вытягиваясь в длину этаким проспектом, а вся ее передняя часть открывалась колоссальным «окном», метров пятнадцати в высоту.
За плитами неизвестного прозрачного материала распахнулась необозримая чернота космоса, и в этой тьме сияла, сверкала, переливалась Галактика.
Она была видна не с ребра, а вдоль оси – гигантская шутиха, размахнувшая спиральные рукава. На обзорной палубе не фосфоресцировал воздух, испуская нежное сияние, как в отсеках, да и зачем? Света миллиардов звезд вполне хватало.
– Твою-то ма-ать… – выдавил потрясенный Кузьмич.
Эдик, притворявшийся соляным столбом, и звука не издал, лишь медленно покачал головой.
– Станция находится вне Галактики, – негромко сказал я, – отсюда до нее десятки тысяч светолет. Это единственный искусственный объект, на котором стоит портал. Почему, не знаю. И чья эта станция, мне тоже неизвестно. Но красиво же?
– Нет слов… – прошептал Лахин. – Просто нет слов…
– Пошли, – оборвал я его восторги. – Засмотрелся…
Мы прошагали всю обзорную палубу из конца в конец и вышли в радиальный коридор. Голые стены разочаровывали – в наши-то орбитальные станции заглянешь если, то там места живого не найдешь – и верх, и низ, и борта истыканы приборами, мониторами и прочими причандалами, а тут пусто.