«Не там!» – вздохнул я и прочел последнюю запись. Ого! Наташка сделала ее всего неделю назад!
«Николай Кириллович отправ. на Кузнецкий мост, Рома – на Никольскую, я поднималась по Кирова. Искали портал, не нашли. Пишу на глазах у всех, но на меня ноль внимания. Деньги кончились, Николай Кириллович устроился дворником, содержит нас. Отзовитесь же, хоть кто-нибудь!»
– Искали портал… – прочитал вслух Лахин. – А ты знаешь, где он?
– Я-то знаю, – вздохнул я. – Вот что, пошли-ка к нему! Надо убедиться, что вся группа переместилась с Майи. Или осталась тут.
– Или кто-то остался, а кто-то ушел, – добавил Бунша.
– Тоже вариант, – согласился я. – А ты сам бы ушел?
Кузьмич помолчал.
– Не знаю, – сказал он серьезно.
– Так именно…
Мы прошагали мимо «Книжного мира» к площади Дзержинского и спустились в подземный переход. Народу хватало, но публика была совсем иной, нежели в привычной мне Москве «образца 2016 года». Тетки с авоськами, деловитые мужики в плащах и шляпах, студенты со свитерками, небрежно накинутыми на плечи, пацанва…
Я прислушался: в множественное шарканье и говор вплеталось приглушенное вытье метропоезда.
– Нам туда.
Сложно сказать, как я находил портал. Наверное, по памяти. Вторые «врата» всегда находились недалеко от первых – и пониже. Ну, хоть что-то незыблемое в текучем, непостоянном мире Майи.
Свернув за угол, я толкнул дверь со строгой табличкой «Служебное помещение» и оказался в обширной зальце, где были навалены какие-то ящики, ведра, бидоны с карбидом, а из стены напротив, тоже облицованной кафелем, как переходы за дверью, выдавался портал, совершенно теряясь в скудном интерьере.
Быстро пройдя к «вратам», я убедился, что Натальи здесь не было. По крайней мере, никто ничего не писал, оставляя за собой след.
– Их здесь не было, – сказал я, водя руками над пирамидками. – Все холодное. Наверное, я был последним, кто здесь проходил, а это случилось года два назад. Пошли.
– Пошли, – кивнул Бунша.
– Будем искать? – бодро спросил Лахин.
– Будем, – кивнул я.
Первым делом я черканул записку для Наташки, вложив бумажку в углубление над ее «письменами». А потом Эдик уговорил двух взрослых дядек, то есть меня с Кузьмичом, повторить эксперимент незнакомого мне Ромки.
Мы спустились на станцию метро, кинув по пятачку в автоматы, и вышли на перрон.
– Для чистоты опыта доедем до проспекта Маркса, – важно сказал Лахин.
Тут как раз завыл поезд, нагоняя воздуху из туннеля, и выбежали вагончики. Мы вошли.
– Осторожно, двери закрываются, – проговорил заботливый женский голос. – Следующая станция – «Проспект Маркса».