Лишь однажды она окликнула меня и махнула рукой, подзывая.
– Саня! Иди глянь.
Я подошел, а девушка осторожно раздвинула плети лиан и сказала негромко:
– Видишь во-он те деревья?
Я присмотрелся. «Во-он те деревья» были не похожи на привычные мне древолисты. Не слишком высокие, метров пять в вышину, они стояли рядком, перегораживая широкую тропу, оставленную, вероятно, буффалодонами или гиппозаврами – здоровенными бегемотинами с рогами вокруг башки, до смешного напоминающими статую Свободы.
– Это вилофиты, они очень и очень опасны. Мы их жрунами зовем…
Недоверчиво покосившись на Лизавету, я глянул на вилофиты пристальней. Почему «вило», ясно – стволы у них, у всех, раздваивались, не поражая пышностью крон, зато были истыканы иглами в локоть и увешаны забавными скрутками лиан, словно кто смотал толстые канаты в аккуратные бухты и повесил сушиться. У земли стволы вилофитов тоже расходились, погружаясь в рыхлую почву двумя-тремя воздушными корнями.
Неожиданно один из вилофитов пошевелился.
– Что за…
– Мы его спугнули. Видишь, как корненогами сучит?
Дерево вяло шатнулось, вытягивая из земли корни… то есть, тьфу, корненоги, – и медленно побрело прочь, раскачиваясь и мотая лианами. За ним двинулись остальные.
Вдруг из зарослей выскочил детеныш гиппозавра с венцом из прорезавшихся рожек. Мыча, он повел башкой, принюхиваясь, потоптался и решил, от греха подальше, вернуться в лес. Не тут-то было.
Стоило гиппозавренку оказаться рядом с вилофитом, как лианы, упруго покачивавшиеся наверху, мгновенно раскрутились, охватывая упитанную тушку, как щупальцами, стискивая и легко поднимая в воздух.
Детеныш пронзительно заверещал, но корнеруки уже накололи его на иглы.
– Все! – выдохнула Лиза. – Он ему вколол пищеварительный сок. Еще полчаса, и все мясо, вместе с требухой, превратятся в жижу…
– И вилофит пообедает… – медленно проговорил я, глаз не отводя от хищного растения, качавшего свою добычу в кольцах лиан.
– Да. Говорят, вилофиты не отсюда, они совсем другие. Наверное, их какие-нибудь пришельцы занесли. В чаще их нет, вилофиты только на тропах попадаются или на полянах. На берегах лесных речек, где водопои.
– Уже хорошо.
– Ну да. И еще. Сейчас как раз сезон, созревают грибы-бомбовики. Они такие здоровые, куба на три, красные с белыми нашлепками, как мухоморы. Если бомбовик кирпичного цвета, то он безопасен, а вот если алеть начинает, то все – обходи его шагов за двадцать. Приблизишься, и он взорвется. Прямо как бомба или снаряд! Осколки человеку ребра проламывают, живот раздирают – и споры прорастают тут же.