Прошло больше недели, ожидаемый медичками кризис не наступил. Вызванный из районной больницы врач сказал, что лечение ведется правильно, но организм больной ослаблен и плохо сопротивляется болезни. Но, мол, надо надеяться на лучшее.
С каждым днем состояние Агафьи резко ухудшалось. Она часто впадала в беспамятство, а в бреду среди бессвязных слов произносила: — Павел!..
— Это муж ее зовет к себе, — объяснила мать.
— Да пошла ты со своей глупостью! — прикрикнула Ника.
— Правду говорю, — ласковым тенорком отвечала старуха. — Павла хоронили, Агаша горстку земли на гроб бросила. А это уж верно: кто из родных бросил землицу на гроб, того упокойник к себе позовет. На то воля божья.
Ника с отвращением посмотрела в тусклые глаза старухи, вздохнула.
— Ох, темнота!
Бесшумно ходил Агафьин сын, издали глядя на беспамятную мать испуганными, полными непролитых слез глазами.
Не в силах вынести этого взгляда, Ника подходила к мальчику, прижимала его стриженую голову к своей груди, едва сдерживала клокотавшее в горле рыдание.
Однажды утром, когда мальчик ушел в школу, а старуха возилась у печи, Ника сидела у постели больной, ожидая фельдшерицу. Бесшумно горели в печи кизяки, бросая из чела трепетный розовый отсвет пламени в утренние сумерки избы. Больная открыла глаза, ясным осознанным взглядом посмотрела на живой свет огня, потом удивленно на Нику, силилась что-то сказать, но с запекшихся губ слетал непонятый шепот, а руки двигались по одеялу, пальцы словно что-то искали быстрым движением.
— Прибирается, — промолвила старуха, и Ника первый раз увидела, как глаза ее повлажнели. — Готовится преставиться перед господом богом. — Старуха перекрестилась.
Агафья пыталась что-то сказать и не могла, и это бессилье мучило ее. Потом она глубоко вздохнула с хрипом в груди, закрыла глаза, утихла.
На носках отошла Ника от постели.
Старуха перекрестилась и потянулась с огнем затеплить лампадку.
— Преставилась раба божья.
Эти слова, произнесенные с грустной завистью, леденили сердце Ники; все тело ее содрогнулось, сознание помутилось, и она едва успела привалиться на лавку в куту.
* * *
Хоронили Агафью всем селом. Стоял тихий день, с легким морозом. Низкое серое небо нависло над дорогой, по которой черной разорванной цепью медленно тянулась похоронная процессия. Гроб попеременно несли Венков, Перепелкин, Варнаков, Лавруха, активисты колхоза.
Передав скорбную ношу другому, Перепелкин пошел за гробом с понурой головой. Сожаление о безвременной смерти молодой женщины до слез печалило его. Оно было горше еще и потому, что в смерти этой Перепелкин винил себя: «Недоглядел, упустил…» Припомнилось, как вчера позвонили из района, «поправили» его, что, мол, не годится бороться с религией «такими» методами. «Зачем вызывал попа?» Зачем?.. Попробуй объяснить так, чтобы все поняли… Сказали напутственно: «Надо усилить воспитательную работу среди населения — это главное в борьбе с религией…» С неприязнью взглянул на попа: «Значит, пожаловался…»