— Меня зовут — Фьёралин-гур-Дарэ, сын ледяных холмов, — ответил он с лёгким поклоном.
— А меня — Лера, — ответила я, удивляясь, что разговариваю с тигром на дереве.
— Не обижайся, если я не запомню, — лениво протянул он и отвернул голову.
Я хмыкнула. Вот ведь дерзкий кот.
— Я буду звать тебя Фьёр.
Тигр посмотрел на меня весьма скептически. А потом всё же ответил:
— Мне нравится.
— Почему ты не напал с остальными твоими… товарищами? — продолжила я.
На этот раз он сузил чёрные глаза.
— Они мне не товарищи. Я — из рода обсидиановых эриний. Знай, с кем разговариваешь, женщина.
«Да, это вам не шубу в трусы заправлять».
— Понятия не имею, кто такие эринии, что за Ледяные холмы, и при чём здесь обсидиан, — проговорила, усаживаясь обратно на скамейку. — Но звучало внушительно.
Фьёр выглядел вполне безопасным. И таким мягким!..
Тигр фыркнул и спрыгнул с дерева.
— Странно, что ты о нас ничего не знаешь, — прозвучало задумчивое, и пушистый хвост медленно обвил когтистые лапы. — Откуда ты?
— Издалека. А ты? Ты из другого мира, да?
Фьёр склонил голову на бок, странно рассматривая меня чернотой миндалевидных глаз.
— Моя родина — Эреб. И он отравлен магией, которую здесь зовут «материей». Эта сила разъедает оболочку мира, и мы проникаем сюда. Своим заклятьем ты точечно подчинила материю и позволила нам переместиться.
Интересно девки пляшут. Значит, я-таки могу заниматься магией?!
— А что ещё можно наколдовать с помощью этой материи? — тут же поинтересовалась, сдерживая навязчивое желание потереть ладошки и гаденько захихикать. Ведьма — я, эх, ведьма — я!
— Не знаю, — вдруг резко ответил кот, — материя проклята в обоих мирах.
А меня, как током, ударило. Проклята?..
— Спроси у своего хозяина, — продолжал Фьёр. — Он стал отступником именно из-за неё.
Вот это новости.
— Значит ты больше ничего не знаешь? — я с любопытством подалась вперёд.
— Я вообще много чего знаю, — тигр посмотрел на меня весьма самодовольно. — Но с чего бы мне тебе что-либо рассказывать? Стоило вообще сразу сожрать тебя, как увидел. Но я что-то не голоден. Да и вид у тебя не очень-то аппетитный. От одних волос, боюсь, несварение замучает.
Он отвернулся, лениво глядя в сторону. Пухлый хвост у ног мелко постукивал по земле. А я неожиданно для самой себя вовсе не испугалась, как этот кот, очевидно, рассчитывал. А совсем даже наоборот.
— Ты в общем-то тоже не красавец, — хмыкнула я, складывая руки на груди.
Белый тигр повернул ко мне морду, вдруг растянувшуюся в широкой улыбке.
— Ну вот, я ранен в самое сердце! — а потом прибавил: — Ты не видела меня в лучшие годы, лет триста назад. Все молоденькие эринии были мои…