В следующий момент Ольтон меня поцеловал. Даже не поцеловал, а впился губами в мой рот. Руки кузена шарят по моему телу, больно сжимают грудь.
Не могу перестать плакать. Хуже всего — это мое бессилие, я даже пальцем не могу пошевелить.
Унижение вкупе с безысходностью. Эндрю не снимет кандалы, пока не отомстит и не наиграться, а играть он может очень долго, не одну ночь, и сомневаюсь, что кто-то из Ольтона мне поможет. Теперь и каком-либо замужестве речи не будет. Баронесса права “порченная” я разве что только на роль любовницы могу претендовать, но даже не это так страшно, как то, что сейчас происходит.
Мои слезы не останавливают Эндрю, скорее наоборот, еще больше распаляют, он тяжело шумно дышит, не переставая целовать меня ни на мгновение, сейчас его заинтересовали мои волосы, он накрутил их на руку, уничтожая остатки прически и сминая цветы, с силой потянул вниз, отчего я застонала от боли. Если до этого еще как-то пыталась сжимать челюсть, не давая Ольтону углубить поцелуй, то тут уже не смогла, его язык буквально ворвался в меня.
Мне кажется, что это длится вечность. Эндрю лапает меня, как ему только вздумается, то и дело то с силой вжимается в меня бедрами, то отстраняется, но только для того чтобы вжаться еще сильнее, это похоже на удары, все ускоряющиеся удары, и это жутко противно и страшно.
Ольтон берется за подол моего платья и тянет его вверх.
Нет, нет, нет!
Почему? Ну почему со мной все это происходит?! Чем я провинилась? Словно весь наш род прокляла покойная бабка-графиня. Одно событие страшнее другого.
Не могу дышать. Горло сжимает. Я бы зарыдала, но не могу произнести ни одного звука по приказу Ольтона. Перед глазами пляшут звездочки.
Спасение все-таки пришло, хотя я его уже ждала.
В двери веранды кто-то громко и требовательно забарабанил. Видимо, Эндрю предусмотрительно запер двери в зал, чтобы ему не помешали.
Кузен зарычал, но, спустя несколько бесконечно долгих мгновений все-таки отпустил подол моего платья, однако целовать не перестал.
Стук не прекращается, становясь громче и настойчивее.
— Эндрю! Эндрю! Я знаю ты там, я видела тебя, — доносится до нас голос баронессы Ольтон. — Немедленно выходи! Следующий танец у тебя с единственной наследницей виконта Локриджа! Я тебе не прощу, если ты пропустишь этот танец! Ты и так полвечера пропустил! Твои костюмы и обучение в академии и так нам слишком дорого даются. Будь любезен!