— Вы правильно поняли.
— Поверьте, за вас будут драться, есть у вас наследство и связи или нет.
— Скажите, — я потерла жемчужную нить на своей шее. — А вот все эти украшения, карета, которая за мной сейчас приедет, это точно все корона оплачивает?
Модистка кивнула.
— Формально корона, но покровитель у вас все же есть. Думаю, вы прекрасно понимаете, кто это.
— Вы полагаете, с такими… хм, вложениями, мне дадут выйти замуж?
— Почему нет? Тут еще многое зависит от вас и вашего поведения. Важно грамотно себя поставить. Возможно даже покровительство принца сочтут бонусом к браку с вами.
— Да, но, боюсь, будущего мужа, который так может посчитать, я не сочту подходящим.
— Полагаю, пока не стоит об этом думать. Брачный сезон порой весьма непредсказуем, судьба каждой шены может повернуться самым невероятным образом. Сейчас у вас достаточно удачное положение. Помощь оформлена официально, к этому не придерешься, подобные случаи, когда корона помогала детям из обедневших родов достойно выступить во время сезона, были, все остальное лишь слухи и домыслы завистников.
Карета за мной приехала не простая наемная, а с королевскими гербами, красивая, запряженная великолепной четверкой белых лошадей. Если так пойдет и дальше, то слухи о моей связи с принцем будут только множиться. Если удастся и хватит смелости, надо с Тенером серьезно переговорить.
Поймала себя на том, что волнуюсь не меньше, чем в свой первый бал, и кажется, словно тот был лишь репетицией перед этим, тогда меня никто не ждал, не был рад, и это больше походило на работу — со всеми познакомиться, понравиться, срочно найти жениха, а уж из-за Эндрю и вовсе убил все хорошие ощущения от первого в жизни светского приема. Теперь можно немного расслабиться и действительно получить удовольствие от всего происходящего.
Дворец прекрасен и величественен как снаружи, так и внутри. Невероятно приятное чувство. Ощущаешь себя принцессой, а не какой-то никому не нужной сиротой. В холле меня ожидают. Ольтоны в полном составе, а вместе с ними сам герцог Кэнтербоджи, видимо, присоединился на правах жениха и будет теперь блюсти свою невесту. На Ансоне лица нет, а у остальных они просто кислые. Даже у самого герцога, хотя у него выражение лица всегда обычно либо кислое, либо каменно-серьезное. Чтобы придать нашей компании какой-то баланс, поздоровавшись, широко и счастливо улыбнулась. Отчего-то лица остальных от этого стали только кислее, что в ответ заставило меня улыбаться еще шире. Можно сказать, всем назло.
Когда поднимались по парадной лестнице, Ансона подобралась ко мне ближе и взяла под руку, она явно сторонится герцога. Мы отстали от остальных.