– Да, – самоуверенно заявила Лора. – Врачам и медсестрам известно, как можно легко перетащить тело. Они постоянно перетаскивают пациентов, используя простыни.
– Но как быть с риском того, что за это время жертву могут обнаружить? – спросил Тёрнер, поднявшись из-за стола и собираясь с мыслями. – Если только вы не предполагаете, что жертва была спрятана в багажнике, пока доктору Тейлор мыли машину. Правда, в таком случае эта женщина могла умереть. Она умерла бы еще до приезда «Скорой», и тогда на стену не попало бы никаких кровавых брызг.
– Я лишь говорю, что Тейлор могла сделать это. Переехать. Завернуть. Перетащить. И убрать защитное покрытие. Жертва потом теряет много крови и умирает. И у Тейлор остается два выбора. Либо оставить труп и быстро съездить вымыть машину, либо забрать его с собой. Но я ставлю на то, что она оставила труп. Может, даже хотела, чтобы его обнаружили в ее отсутствие, словно она тут и ни при чем. Но, как оказалось после ее возвращения, жертва по-прежнему лежала необнаруженной, поэтому доктору пришлось разыграть маленький спектакль.
– Но как же быть с временем смерти? – вставил Питер Спенсер. – Согласно парамедикам из прибывшей «неотложки», женщина умерла перед самым их приездом.
– Только потому, что так им сказала доктор Тейлор! – запальчиво воскликнула Бест. – Она же врач. И они с готовностью признали заявленное ею время смерти.
– Но, как вы сами говорили, доктор Тейлор вся испачкалась в крови. В таком виде она не могла остаться незамеченной! – возразил Грег.
– Не обязательно. Сейчас к четырем уже темнеет. Во многих мойках теперь есть возможность самообслуживания. Достаточно опустить окно, бросить деньги в щель автомата и проехать. Ни у кого не было необходимости видеть ее. Если б, вернувшись, она увидела «неотложку», то опять уехала бы, но в реальности она возвращается до «неотложки» и видит, что оставленная ею женщина не умерла и она еще может разыграть свой маленький спектакль, вызвав помощь.
Речь Лоры звучала поистине впечатляюще, и Тёрнер осознал, что не в силах сразу опровергнуть выдвигаемые ею доводы.
– И зачем же сообщать нам о следах протектора на груди женщины? – задал он новый вопрос. – Это нелогично.
– У нее не было выбора. Она же понимала, что мы обнаружим их. Такая версия гораздо более правдоподобна, чем любая из ее историй, – ответила Бест. – К примеру, похищение…
– Что-то я запутался, – вмешался Питер Спенсер. – С чего ты, во-первых, решила, что эта Тейлор имела к наезду какое-то отношение?
– У констебля Бест есть версия, допускающая, что доктор Тейлор страдает одной из форм болезни Мюнхгаузена. Сочиняет сценарии, чтобы привлечь внимание, – объяснил старший следователь.