Она заметила, как дернулись губы Белла, но тот упорно продолжал делать свои заметки.
– Алекс, если тебе нужны здоровые перекусы, то можешь приносить их сама. У меня нет времени сооружать сэндвичи или искать сушеные фрукты по магазинам. Торговый автомат в коридоре снабжает меня всем необходимым, а по дороге домой я покупаю рыбу с картошкой или какую-нибудь китайскую стряпню.
– Если будешь так небрежно относиться к питанию, дело может кончиться диабетом. Либо сердечным приступом, либо проблемами с почками. А к девяноста годам ты станешь беззубым пищевым наркоманом.
Через несколько молчаливых мгновений Алекс вдруг осознала, что Белл перестал писать, но ничего не ответил.
– В чем дело? – спросила она, подняв голову и увидев, что он пристально смотрит на нее. – Что за взгляд? Почему ты уставился на меня?
В ординаторской, кроме них, никого не было, однако Натан еще и резко понизил голос:
– Я узнаю эти симптомы. Алекс, ты что-то принимаешь. И это не спиртное. Ты чем-то поддерживаешь уровень спокойствия, и я не думаю, что ты занимаешься йогой или другими подобными истязаниями. Изредка я слышу странные оттенки в твоем голосе. Какие-то особые, скажем так, расслабленные нотки…
Тейлор поразилась тому, как легко коллега распознал ее тщательно скрываемый секрет. Она ведь совсем недавно начала принимать диазепам, хотя и увеличила дозу до пяти миллиграммов. Этой дозы было далеко не достаточно для отключки, она просто помогала уменьшить страх. Алекс нервничала из-за завтрашнего визита к психоаналитику, изрядно страшась того, что он может сообщить о ее больных фантазиях.
– Успокойся, больше никто не заметил. Да и я-то сообразил лишь потому, что постоянно работаю с тобой. Кэролайн ничего не заметила – она слишком озабочена, пытаясь уловить в твоем дыхании спиртовой выхлоп. Однако, Алекс, тебе надо завязывать с таблетками. Это повредит работе, а мне вовсе не хочется увидеть твои ляпы. – Белл вернулся к своим заметкам, заключив: – Может, даже йога или нечто в таком роде не такая уж плохая альтернатива.
Спрятав пылающее лицо, Тейлор сделала вид, что согласна с ним. Но, естественно, у нее было иное мнение. Натан стал ей хорошим другом. Он был добродушным и необременительным в общении, и она ценила его несомненные знания и восприимчивый ум. Он никогда не напоминал, что приставлен к ней, никогда не показывал пациентам, что их тандем в какой-то мере ненормален.
Алекс доверяла ему. И также осознала – с той самой корпоративной вечеринки, – что он нравится ей. Она больше не отводила взгляд, видя прямо перед собой его лицо. Родимое пятно стало менее заметным, поскольку теперь под ущербной кожей она видела человека.