Когда гаше[31], то на дежурстве стоят трое. Поэтому очень трудно пробраться с остатками к окошку. Если получилось, то это уже хорошо. В окошке тогда только живот или грудь поварихи, зависит от того, кто там сегодня, и руки с лопаткой. Но если остатков много, то иногда появляется и голова и кричит. Но это не страшно, главное – туда попасть. Обычно мы перекидываем все остатки на одну тарелку, кто-нибудь нарочно идет спросить о чем-нибудь у дежурных, а самый быстрый берет тарелку и бежит. Только вот когда девочки со мной не разговаривают, а это бывает довольно часто, мне приходится делать все самой.
На прошлой неделе я убегала с жилами в укропном соусе, была уже почти у окошка, как вдруг на меня выскочила учительница с продленки, которая подкарауливала за столбом. Я испугалась, упала, разбила тарелку, разлила соус, облила учительницу и получила замечание в дневник.
К этой праздничной курице давали еще десерт – разрезанный апельсин со взбитыми сливками. Выглядело очень красиво, но мы не знали, как это есть. Его нельзя было очистить, тогда бы упали сливки, а когда Краткая стала ковырять его сверху, чтобы во рту были сразу и сливки и апельсин, то сок выстрелил ей в глаз. Краткая плакала, и мы со Зденой решили есть только сливки. Половинки апельсинов мы засунули между двумя нашими подносами и незаметно вернули, все равно они кислые. Мальчики сразу поняли, что ничего не получится, и начали бросать апельсины друг в друга. Никто не обращал внимания, потому что курица учительницам понравилась, так что они ели и за нами не следили.
Когда я выходила из столовой, в коридоре стояла пани учительница Колачкова и с ней еще две учительницы. Они перестали разговаривать и подозвали меня. Я ужасно испугалась, что они на самом деле видели тот апельсин. Но пани учительница Колачкова улыбалась.
– Хеленка, что же твоя мама, уже не играет в театре? – спросила она.
– Играет, – ответила я.
– Понятно, – сказала пани учительница Колачкова, – а я думала, что уже не играет.
Я размышляла, солгала я или нет, но решила, что все-таки нет. Каченка еще раз или два в месяц играет ту пани, которая проходит справа налево с барабаном. И вообще, какое дело пани учительнице Колачковой до того, чем занимается Каченка. Может, пани учительница Колачкова коммунистка или пролетарка? Наверное да, раз она такая глупая.
Часто я думаю о том, был ли коммунистом Будь Жегорт. Может и да, раз про него все время читают. А жаль, если так, потому что он мне очень нравится. Перед шествием с фонариками тоже читали стихи, в основном о революции, только у Штефанчиковой из пятого класса было то самое стихотворение, где «Будь Жегорт, ты выстоял и ни уста, ни грудь не осквернил фальшивыми словами». Она его читает на все праздники. Я все еще не знаю, кто такой Будь Жегорт, в школе о нем ничего не рассказывали. Но я думаю, что, может, это был какой-нибудь храбрый индеец, как Виннету. «Ни уста, ни грудь не осквернил» – это же совсем по-индейски.