Расскажите об участии 678-го гаубичного полка в Прохоровском сражении.
Восьмого июля полк совершил марш из Острогожска к линии фронта. Наша 4-я батарея, а потом и весь полк вошли в передовой отряд армии «отряд генерала Труфанова». В него, помимо танков и мотострелков, включили отдельный мотоциклетный полк, ИПТАП и наш ГАП. Наша 4-я батарея шла головной в полку. К 10 июля, преодолев 250 километров, мы вышли в район сосредоточения.
Нашей 5-й гв ТА поставили задачу — наступать на рассвете, 12 июля. Отряд генерала Труфанова был выведен в резерв Армии.
Как теперь мне известно, мы были в полосе 69-й Армии. На рассвете 12-го июля нас срочно выдвинули на левый фланг армии. Позже, после войны из мемуаров мне стало известно, что именно там возникла угроза прорыва немецкого танкового корпуса. Трое суток, с 12.7.1943 по 15.7.1943, наш полк вел непрерывный ожесточенный бой в районе сел Ржавец-Рындинка. Я тогда и понятия не имел какие части мы поддерживаем. Через десятки лет прочел в мемуарах, что 12.7.1943 в группу генерала Труфанова, в спешном порядке, перебросили и влили одну ТБр из 2-го ГВ ТК и 2-ю мехбригаду из 5-го гвардейского мехкорпуса. Тогда, в сорок третьем, понять логику происходящего было трудно. Мы постоянно меняли НП и огневые позиции. Поддерживали огнем контратаку наших танков, вели заградительный и отсечный огонь, били по выявленным целям, били по площадям, но на прямую наводку нас не выводили. Немцы бомбили и обстреливали нас из орудий и минометов всё время. Сплошной линии фронта не было. Перед орудиями гаубичного полка и ИПТАПа держала оборону наша мотопехота. Немецкие танки находились всего в 300–400 метрах от наших огневых позиций. Все небо было в черном дыму. Горели немецкие танки, горели наши танки, горела земля. Но в горячке боя особого страха не возникало — все спокойно делали свою работу под огнем противника.
Ночью, с 15 на 16 июля, немцы окончательно выдохлись и нам приказали подготовиться к контратаке. Я со своими бойцами из взвода управления пошел на рассвете к высотке, где решил сделать свой НП.
Но видно немцы эту высотку тоже облюбовали и встретили нас огнем.
Стали подниматься по скату и тут сбоку по нам ударили из автоматов. Две пули попали мне в левую руку, а одна ранила лицо. Мы потеряли двоих убитыми и еще двое были ранены, но немцев отогнали. Мой помкомвзвода остался с уцелевшими бойцами, чтобы оборудовать НП, а меня вывели в тыл, до медсанбата стрелковой дивизии. Раны сразу засыпали стрептоцидом, перевязали и вынесли на поляну, где сортировали раненых. Мне, с лицевым ранением, медики прикрепили «красную карточку передового района», что означало — эвакуация в первую очередь.