— Должно быть, это было весьма интересно, — заключил я с сарказмом. — Что ж, если мы действительно хотим увидеть настоящий поединок, нам следует поторопиться.
Мы заняли свои места как раз в тот момент, когда судья на ринге объявил о первом раунде финального поединка. Это был бой из пятнадцати раундов между Джеком Слейдом, чемпионом в среднем весе, и Дарки Джонсом, почти неизвестным боксером, тем не менее оспаривающим титул чемпиона.
Два боксера были уже на ринге, и Вестал глядела на них во все глаза.
Я проинформировал ее, что Слейд является фаворитом, и спросил, не хочет ли она сделать ставку на победителя.
— Я поставлю на коричневого. В нем есть что-то привлекательное. Только взгляните, какие у него мускулы, и как он смотрит на противника. Конечно же, он выиграет.
— Да у него нет никаких шансов. За последнее время Слейд провел двадцать поединков и во всех одержал победы. Сейчас он в прекрасной форме. У Джонса неплохие удары, но Слейд не даст ему шанса навязать ближний бой.
— И все же я ставлю сто долларов на коричневого.
— О'кей, только не говорите мне потом, что я вас не предупреждал.
Расталкивая сидящих, я добрался до выхода и разыскал Лефти Джонсона.
— Добрый вечер, мистер Винтерс, — сказал он, приветствуя меня понимающей улыбкой. — Становитесь птицей высокого полета.
— Сто долларов за то, что победит Джонс. О'кей?
— Вам что, деньги надоели, мистер Винтерс?
— Это не моя ставка. Я ставлю пятьдесят на Слейда.
Я вернулся на место с первым ударом гонга. Он еще не успел отзвучать, а Джонс уже вылетел из своего угла, как ядро из пушки, и в доли секунды оказался на другом конце ринга возле Слейда, который только начал подниматься.
Все свершилось с такой ошеломляющей быстротой, что только знатоки подобного рода зрелищ поняли, что случилось.
Правым кулаком коричневый боксер нанес такой силы удар в челюсть Слейду, что у последнего подкосились колени и остекленели глаза. Не дав сопернику опомниться, Джонс пустил в ход левую руку, которой разбил до крови скулу и свалил Слейда на помост.
Стоя на четвереньках, Джек тупо глядел перед собой. Челюсть его отвисла: видно, была сломана, и он никак не мог сообразить, что произошло.
Занятый боем, я забыл о своей спутнице. Но она о себе напомнила сама: вцепившись в мою руку и подавшись вперед, Вестал кричала, и в этом сплошном реве, от которого, казалось, рухнут стены стадиона, я отчетливо различал именно ее голос.
Рефери остановил поединок, указывая Джонсу на нейтральный угол. Боксер был так возбужден, что судье пришлось буквально загнать его туда. Эта задержка боя дала Слейду несколько драгоценных секунд, в которые он начал приходить в себя. Об этом говорило появившееся в глазах осмысленное выражение.