— Это ему не свойственно. Обычно он, наоборот, опаздывает. Но на этот раз я подчеркну, чтобы он прибыл точно в срок.
— Но если ты организуешь аварию где-либо на середине дороги, как же ты сам вернешься в срок? Тебе придется добираться мили три, не меньше.
— И опять ты права. Сделаем так, Ева: ты возьмешь свою машину и спрячешь ее неподалеку в роще. Когда я покончу с Вестал, я воспользуюсь твоей машиной.
— Это осуществить проще, чем все остальное. Ты найдешь машину в нужном месте.
Было почти четыре утра, когда мы закончили обсуждение деталей предстоящего дела.
— Нужно предусмотреть все, Ева. Время у нас есть. Ошибок быть не должно, — подытожил я.
— Да. И я еще буду думать над тем, как мне все выполнить в точности, и о том, не имеется ли в наших выкладках погрешностей.
— Дай мне знать, если Вестал соберется куда-нибудь поехать вечером, чтоб заранее откорректировать некоторые моменты плана.
— Ты будешь об этом знать.
Я поднялся.
— Тогда решено?
— Да.
— Боишься?
— Немного.
— Если все пойдет гладко и ты не потеряешь самообладания, мы выиграем эту партию. Именно ты должна выполнить безукоризненно свою часть задания.
— У тебя тоже достаточно сложная задача.
— За меня не беспокойся. Это мое дело, и я с ним справлюсь. — Я наклонился и поцеловал ее. — Нам плыть в одной лодке, Ева.
Ее руки обвились вокруг моей шеи.
— Да, Чэд.
— И ты выйдешь за меня замуж?
— Я же обещала тебе.
— Тебе это покажется забавным, но ты нужна мне больше, чем деньги жены.
— У тебя будет и то, и другое.
Покидая Еву, я коснулся кончиками пальцев ее лица и, неслышно ступая, вышел.
Вот так мы пришли к нашему плану. В тот момент мы не воспринимали это как хладнокровное убийство. О Вестал как о личности мы даже не думали. Она была не более чем препятствием, стоявшим на пути нашего счастья, помехой, которую следовало убрать с дороги. Награда была слишком велика, чтобы мучиться угрызениями совести. Это пришло потом.
Я спал допоздна и без сновидений.
Когда я принимал душ, мне пришло в голову, что надо бы помириться с Вестал. Если она в самом деле будет упорствовать в своей дурацкой вере, что я ей изменял с другой женщиной, она еще чего доброго в припадке бессильной злобы изменит завещание. Одна только мысль об этом вызвала у меня панику.
Я вспомнил, с каким гневом миссис Винтерс удалилась в свою спальню. И теперь мне предстояло убедить эту фурию, что ее подозрения беспочвенны и ошибочны. Вот только я никак не мог придумать убедительную версию. В противном случае в подтверждение своего вранья мне придется представить ей несуществующего старшего сержанта Джима Лешэра.