— Так вы для этого всей этой благотворительностью занимаетесь? Для славы?
— А ты как думал? — хохотнул хатт. — Хотя… Понимаешь, за триста лет, что я на Татуине смотрящим стоял, рожи эти криминальные, равно как морды, рыла и хари, ох как надоели. Хоть вой. А тут разнообразие: студенты, молодые дарования всякие. Интересно, понимаешь.
— Думаешь, о твоих благодеяниях люди будут помнить дольше, чем о злодеяниях Ксизора?
Теперь почти вся компания собралась вокруг платформы и слушала разговор, медленно двигаясь из ангара-музея в сторону парка. Впрочем, за направлением никто не следил особо.
— О делах, едва ли. Все эти жутко гениальные спецы искренно верят в то, что всего в жизни добились своим трудом. Мои деньги и советы милорда Вейдера лишь чуточку им помогли. Тут без иллюзий. Но с другой стороны, кого будут помнить дольше: того, кто построил картинную галерею, или того, кто ее как-то ограбил?
— В твоих словах есть резон, дон Джабба. Я другого не пойму: как ты дошел до жизни такой?
— Добрые люди, слава Великой, надоумили, — спокойно с достоинством сообщил хатт.
— Давай угадаю: Шив Палпатин и Дарт Вейдер?
— Верно. Кого бы еще я послушал.
За разговором как-то никто и не заметил, как неспешно движущаяся компания миновала тенистый парк и оказалась на песчаной дюне, ведущей к воронке гнезда сарлакка.
— Вот, прошу обратить внимание: зверушка-сарлакк. Живет тысячелетиями. Неспешно жрет. Наверное, спит. В самке не нуждается, ибо размножается спорами. И что? Кто-то назовет это существо великим? Вот то-то и оно… Однажды я понял, что живу почти как тот сарлакк: даже не для себя — скорее под себя. Испугался. Серьезно так испугался, настолько, что начал искать выход.
— А тут лорд Вейдер — тут как тут? — хмыкнул Люк.
— Почти, — хихикнула Мара, — Мысль о новой жизни возникла, когда ваша тушка висела над пастью сарлакка в захвате ситха?
Не то, чтобы девушка прочитала эти воспоминания в памяти хатта, сознание разумных этого вида плохо поддается считыванию. Тут скорее уж легендарная, почти мифическая женская интуиция. Мара угадала. Вот только желанного эффекта не получилось. Дон Джабба не разгневался. Самодовольно забулькал раскатистым внутриутробным смехом.
— Верно, рыжая, сарлакк тебя дери! Здорово прочищает мозги в том смысле, что очень четко понимаешь, что в этой жизни главное, а что пыль Дюнного моря. И у вас есть шанс в этом убедиться.
Даже если у Джаббы и были некие способности форсюзера, то куда ему тягаться с толпой джедаев? Но все они разом вдруг посмотрели в одну и ту же сторону. Значит, если это и было чье-то внушение, то хатт был ни при чем. Тем временем все глаз не отрывали от спускающейся с противоположной дюны фигуры. Нет, не в черных доспехах. Но это не помешало определить, кто это.